– Сбрось до пятидесяти и держись на них. На мосту Джорджа Вашингтона, когда доедем, прими влево.
– Да, сэр.
Маленький, опрятный, аккуратный латиноамериканец. Вальс Шопена на магнитофоне. Волосы короткие, смазаны гелем и зализаны назад. Коричневый, в клетку, довольно пестрый пиджак с ярко-красной рубашкой и голубым полиэстеровым галстуком. Судя по исходившей от него вони, он пользовался одновременно и лосьоном после бритья, и одеколоном, и тальком, и антиперспирантом, и спреем для ног. На вид – явный клиент Элмера Хайамса.
– Тебя как зовут?
– Генри… э-э… Тимбак… э-э… сэр. Генри Си Тимбак, сэр.
– Рад с тобой познакомиться, Генри Си Тимбак.
– Спасибо, сэр.
Он немного пришепетывал, но это только добавляло его голосу изящества. Типичный для нью-йоркских геев слегка гнусавый, пронзительный говорок. Он чуточку расслабился, что было ошибкой, поскольку мы едва не въехали сзади в автобус.
Вид у Генри Си Тимбака был такой, будто он собрался немного оторваться в этот воскресный вечерок где-нибудь на Манхэттене. Может быть, пойти в какой-то бар, посидеть там в одиночку, попытаться кого-то снять, или пообедать с бойфрендом, или – занятие для самых одиноких – покружить по улицам.
Через разодранную крышу врывался ветер, и я перебрался на переднее сиденье, под защиту ветрового стекла. Вонь от парфюмов ощущалась здесь еще сильнее.
– Чем занимаешься? – спросил я, сам не зная зачем. Мне было совершенно наплевать, чем он там занимается, да и ответ его затерялся в шуме ветра. Мне предстояло разобраться – причем побыстрее – в куче дел, имевших куда более высокий приоритет, чем карьера Генри Си Тимбака. Заново перебирая последние события, я старался понять, сочетаются ли они между собой, и если да, то в чем именно.
Холодок заполз за шиворот.
– У тебя здесь печка есть? – поинтересовался я.
Тимбак пошарил по панели, нащупывая какие-то кнопки, и машина снова вильнула в сторону. К счастью, рядом никого не оказалось. Поток обжигающего воздуха устремился на мои ноги, другой же, студеный, ударил в живот. Из-за панели послышались звуки, издавать которые мог разве что страдающий астмой бульдог.
Я постучал по кнопке того, что посторонний мог принять за самые обычные цифровые часы «Сейко», но на самом деле являлось воплощением технической изобретательности МИ-5. Уровень их точности был таков, что за два года они не теряли и не набирали ни одной лишней секунды, будь то на Земле, на Луне или в океане, на глубине пяти миль. На мой взгляд, особенного смысла в такой точности нет, если только ты не собираешься в большое межгалактическое путешествие. Я не собирался. На циферблате светилась сегодняшняя дата. Вообще-то дата мне была ни к чему – я хотел узнать время. Вторая попытка дала тот же результат – на кремовом фоне появилась темно-фиолетовая дата.