– Не приведи Аллах! Ведь я теперь все знаю, все помню об этом доме…
– Рухнет, рухнет… Я вам гарантирую!
В этот миг Немат внес чай на подносе. Поставил поднос на стол с весьма сердитым выражением лица. Строго взглянул на меня, потом на Фаттаха и указал ему на свой слуховой аппарат:
– Ты думаешь, хозяин, я уже совсем глухой, в тираж вышел? Слышу еще кое-что. И отсюда не съеду! Фабрику отдали, караван-сарай куда-то меж пальцев утек…
Уважаемый Али Фаттах попытался остановить его тираду. Встав с места, он вышел с Нематом в угловую комнату и там о чем-то негромко стал с ним беседовать. Слов Фаттаха я не расслышал, а вот Немат вдруг заговорил очень громко:
– Если я перееду в квартиру в районе Гольхак, то куда же вы денетесь, хаджи? Дорогой мой, одумайся! Не зря ведь говорится: домашний светильник в мечеть не относят!
Фаттах со смехом ответил ему:
– Потому что свет, который в доме разрешен, в мечети запрещен… Но послушай, Немат, говорят ведь и так: если Бог зажег светильник, тот, кто захочет его задуть, бороду опалит себе!
И Али рассмеялся, но Немат сердито фыркнул и ушел, ворча что-то себе под нос.
* * *
Господин Фаттах вернулся в залу, и я встал из уважения к нему. Он сделал мне знак садиться:
– Все дело в том, что вчера я поменял ему батарейку в слуховом аппарате.
Я рассмеялся, а Фаттах стал внимательно разглядывать мое лицо, потом спросил:
– А ты зачем, собственно, пришел? Только чтобы посмеяться?
– Я пришел по делу. Во-первых, хотел бы, чтобы вы посмотрели рукопись, во-вторых, получить у вас разрешение…
– Рукопись мне не надо показывать! – отрезал он. – И вообще, не кривляйся. «Получить у вас разрешение…» – передразнил он меня. – Разве повествование закончено? А где же завершающий эпизод?
Я вновь рассмеялся и сказал:
– Что касается «меня», то повествование закончено…
– А что касается «ее» – нет, не закончено. Как насчет «Казáлика наджазá аль-кафирúн»?[97]
– Что-что? Не понял…
– «Казáлика наджазá аль-кафирúн»! Аллах в Коране исчерпал всю историю неверных! Следует исчерпать, то есть довести до конца повествование…
– Исходя из ваших слов получается, что в конце должно стоять «Аль-акáба лиль-мутакúн»[98].
– Э, нет! Где мы и где праведники? Если бы ты хотел дать мне достойный ответ, тебе следовало бы привести другое речение: «Казáлика наджá аль-муменúн»[99]. Нужно завершить повествование так, чтобы оно имело смысл для богобоязненных…
Некоторое время мы молчали. Потом он воскликнул:
– Как бы то ни было, хорошо, что ты пришел именно сегодня. Сегодня произойдет важное событие!
– Какое?
– Современная мамаша на такой вопрос сказала бы: «слишком уж ты любопытный». Мамаша прошлых дней сказала бы: «не любопытствуйте чрезмерно».