– Гидролокация наконец дала надежные результаты, и я отправил туда камеру. Признаю, разрешение слабое, однако перед вами корма одной из крупнейших джонок в истории кораблестроения.
Хорхе снимок казался темным пятном.
– Поверю вам на слово.
– Поверьте. Это «Молчаливые воды». Завтра мы спустимся к кораблю и добудем неопровержимые доказательства. Я пытался сразу отправить отчет с места и просить у вас катер с водолазами, но передача почему-то не прошла.
Он взял у Ларетты стакан.
Эспиноса отказался.
– Я при исполнении.
– Вам же хуже. – Директор поднял рюмку, глядя на него, и обратился к Ли Фону: – Поздравляю. Отныне все вопросы относительно наших прав на эту территорию и ее шельфовые богатства снимаются. Надо сознаться, друзья, с самого начала строительства я опасался, что нашу деятельность обнаружат и вышибут нас вон. А теперь нет. Мы останемся здесь.
– Вы связались с вашим руководством? – спросил Эспиноса у Ли.
– Да, только что. Они чрезвычайно довольны, – просиял он. – Мой непосредственный начальник сказал, что меня наградят медалью, а наша компания получит пожизненный правительственный контракт.
– Добейтесь повышения, – сказал Ларетта, снова наливая ему бренди. – Дайте им знать, что вы этого достойны.
– Возможно, именно это я и сделал. Да, кстати, чуть не забыл. Тот корабль на берегу…
– Что с ним? – резко спросил Эспиноса.
Он с самого начала с подозрением отнесся к этому кораблю и, даже собственными глазами увидев это разбитое корыто, не успокоился.
– Он сошел с берега и снова на плаву.
– Выхлопов двигателя не видели?
– Да нет. И он сильно накренился на бок. Думаю, скоро перевернется.
Эспиноса раскаивался, что в минуту слабости пожалел корабль. Следовало приказать сержанту Лугонесу заложить несколько зарядов и разнести его на куски. Впрочем, и сейчас еще не поздно. Он мог бы попросить капитана «Гильермо Брауна» потопить старую развалину торпедой, но не мог придумать, почему флот должен тратить боеприпасы, чтобы успокоить его паранойю. Если повезет, шторм либо потопит корабль, либо унесет так далеко, что Хорхе больше не придется беспокоиться.
– Мистер Ларетта, можно попросить еще немного бренди?
– Пожалуйста.
Ларетта плеснул спиртного в бумажный стаканчик Ли.
Майор внезапно поднялся. Что-то не так. Это было не чутье – холодное дурное предчувствие, от которого в сердце поселилась тревога. Американцы обязательно нагрянут. Сегодня ночью. Или завтра, когда разыграется шторм. И уничтожат все, чем так гордятся эти двое.
– Господа, мне нет надобности напоминать вам, что пока мир официально не признает Антарктический полуостров суверенной территорией Аргентины, мы рискуем.