Макс вновь открыл огонь, прикрывая Хуана, пока тот менял магазин; вдвоем они побежали по коридору к спальне. Дом был типовым ранчо, каких после Второй мировой войны построили миллионы. В таком жил Хуан, пока отец не потерял работу, в таких домах жили все его друзья, да и Макс вырос в таком же. Оба могли ходить здесь с закрытыми глазами.
Хозяйская спальня располагалась за последней дверью налево, за единственной ванной комнатой. Хуан знал, где должна стоять кровать – это было единственное логичное решение, – поэтому вспрыгнул на нее, согнув колени, чтобы отчасти погасить пружинящий момент, и прыгнул еще раз. Закрывая голову руками, он пробил стекло.
Хуан упал на сырую, засыпанную хвоей землю, перевернулся и вскочил, держа пистолет наготове. Вспышка выстрела навскидку у дальнего угла дома выдала укрытие стрелка. Кабрильо выпустил в ту сторону две пули. Он не слышал мясистого шлепка свинца о плоть, но из островка тьмы, в котором скрывался стрелок, послышался глухой болезненный стон.
Секунду спустя, дав Хуану возможность очистить место, из окна появился Макс. Его выход был не столь драматическим, но он выбрался. Они со всех ног бросились бежать сквозь ливень, ветер и дождь скрывали звуки их движений. Света было мало, но достаточно, чтобы не натыкаться на деревья. Через пять минут они успели несколько раз повернуть – Хуан остановился и упал на живот за поваленным деревом.
Рядом с ним раздувалась, как меха, широкая грудь Макса.
– Может, объяснишь, – пропыхтел он, – какого дьявола они здесь делают?
Кабрильо дышал гораздо легче, но он на двадцать лет моложе друга и в отличие от Макса знал, что такое постоянные тренировки.
– Это, любезный Максвелл, вопрос на миллион долларов. Ты цел?
– Слегка порезал руку, выбираясь через окно. А ты?
– Ранена только моя гордость. Я должен был снять этого парня первым же выстрелом.
– Серьезно, как они сюда попали?
– Так же, как мы. Пошли по следу «Летучего голландца». На самом деле я бы хотел знать, что они надеялись найти.
– Если они не такие ботаны, как Марк и Эрик, то не сокровища Деверо.
– И теперь мы никогда этого не узнаем. Копия сгорела на кухне, а дневник, или журнал, или что это такое было, я успел отдать Ронишу.
Макс порылся в кармане куртки и постучал чем-то по запястью Хуана. Тот почувствовал прикосновение бумаг в оболочке из латекса.
– Прихватил, когда пытался его удержать.
– Поцеловать тебя, что ли…
– Давай я сначала побреюсь, чтобы ты мог насладиться новым опытом в полной мере. – Юмор для них всегда оставался способом выйти из серьезного стресса. – Так что там у нас?