Две массивные фигуры бежали навстречу растерянному отряду милиции. В другое время эта картина могла бы показаться комичной. Матиас, похоже, держался за пояс Гриманда сзади, толкая его к дому, а сам Гриманд неестественно высоко поднимал колени, продвигаясь вперед большими, неуверенными прыжками. Каждый такой прыжок, вероятно, причинял ему больше страданий, чем еще одна стрела. Из его горла вырывался устрашающий рык, но в этом звуке уже не было боли – была одна только ярость, такая мощная, что граничила с радостью.
Ампаро пискнула. Карла посмотрела на дочь. Ее веки были полуоткрыты, и в глазах светились два крошечных огонька. Между зубами показался кончик языка.
– Моя красавица еще не должна проголодаться… – с сомнением пробормотала итальянка.
Она не знала, пора кормить дочку или нет, но устоять перед искушением не могла. Мысль, пришедшая графине в голову, вовсе не показалась ей странной. Все так: возможно, у них уже не будет шанса разделить это наслаждение, несомненно, самое сильное из чувств, которые им обеим приходилось испытывать. Ей показалось, что она услышала смех Алис. Карла высвободила левую грудь.
В дом вбежала Эстель. И в то же мгновение итальянка услышала еще один звук, совершенно отчетливо. Она сомневалась, что кто-то, кроме нее, мог разобрать хоть слово в этом реве или понять его смысл. Такого звука мир еще не слышал. Но никто из живых людей не знал Гриманда лучше Карлы. Стыд, гордость, раскаяние – все было в его вопле. Выкрикивая имя матери, Гриманд бросился в Огонь.
Глава 39
Причал Сен-Ландри
По крайней мере, причал был вымощен камнем.
Граф де Ла Пенотье держал спонтон левой рукой. Еще ни один рыцарь не предпринимал такую атаку и не обуздывал такого дикого зверя. Слепой Инфант тащил его за собой, и единственное, что он мог сделать, это удерживать Гриманда подальше от воды. Матиас все время ждал, что еще один шаг – и Гриманд упадет, но тот несся вперед, похожий даже не на разъяренного быка, а на Минотавра, обезумевшего и наконец вырвавшегося из темницы, которая так долго раздражала его.
Когда они пробегали мимо ялика, первый из пассажиров уперся руками в камни пристани, собираясь выбраться на берег. Тангейзер, не останавливаясь, взмахнул спонтоном, так что левый выступ лезвия задел переносицу «пилигрима». Удар пришелся по касательной, но хватило и этого. Обливаясь кровью, раненый упал на своих товарищей, и ялик закачался. Матиас и Гриманд побежали дальше.
Выстрел Паскаль сбросил в реку одного из тех, кто высадился из лодки. Осталось пятеро. Один смещался на левый фланг, к краю пристани, видимо задумываясь о том, чтобы вернуться в лодку. Остальные четверо, несмотря на страх, решили бросить вызов монстру. Они построились в нечто вроде фаланги – два меча подняты, два опущены. Лобовая атака – не лучший вариант, но приходилось идти на риск.