Полицейский косо глянул на него и проговорил сквозь зубы:
– Иди, только быстро, не задерживайся. – И отошел к стене, пропуская Олега.
Тот сбежал на один пролет вниз и увидел небольшую толпу. Люди, кто в полицейской форме, кто в гражданском, толпились у последнего лестничного пролета, под которым находилось что-то вроде общественной кладовки. Туда складывали пустые коробки, санки, ведра и прочую дребедень, которую в квартиру тащить неохота, а выкинуть пока жалко. Олег сбавил шаг, остановился, глядя вниз. Толпа загораживала обзор, на него смотрели с недовольным видом, а крупный дядя с погонами капитана и папкой в руках порекомендовал ему не задерживаться и живее проходить мимо. Выглядел капитан сурово и решительно, Олег решил не связываться с ним, пошел дальше, но успел-таки заметить на полу рядом с «кладовкой» небольшое темное пятно и такой же ручеек, что тянулся откуда-то из-под коробки. Пятно матово блеснуло внизу, он присмотрелся и увидел на полу рядом кисть руки, неестественно вывернутую, со скрюченными пальцами, и часть рукава. Больше ничего толком разглядеть не успел, вышел из подъезда и оказался в другой толпе, напуганной и притихшей: тут собрались соседи. В основном старухи, что жили в этом доме со дня его сдачи и знали всех жильцов. Сейчас бабки сбились в кучку и испуганно поглядывали на каждого, кто выходил из подъезда. Уставились они и на Олега. Он сам шагнул к ним, напустив на себя такой же перепуганный вид, и спросил:
– Что это там такое? Лежит кто-то, я толком не разглядел…
Ближайшая тетенька, круглая коротышка в синем пальто и белом берете, сделала скорбное лицо и быстро зашептала:
– Труп там нашли, час назад. Анька с третьего этажа собаку выгуливала, домой уже шла. Псина в подъезд забежала и сразу туда, лаять начала, выть. Анька сунулась и чуть в обморок не упала, говорит, лежит на коробке мужик, глаза открыты, а изо рта кровь течет. Лежит и смотрит… Анька на весь подъезд орала, я сразу выскочила, испугалась. Потом полиция приехала…
«Странно, а я не слышал», – подумал про себя Олег и стал прикидывать, когда Анька обнаружила труп. Получалось, что дело было часа полтора назад, сразу после того, как он позвонил Вике. Потом пошел в душ, потом одевался… Собственно в обнаружении трупа ничего странного не наблюдалось: мало ли кто мог в их подъезде отдать богу душу. Наркоман, например, или бомж, заползший погреться, – дверь-то нараспашку, ни домофона нет, ни кодового замка. Вот и забрел сердечный в тепло, где и окочурился благополучно, напугав Аньку чуть ли не до инфаркта. Хотя там была кровь… Но с этим пусть судебные медики разбираются, кто его знает, как наркоманы от ломки дохнут? И Морок его, наверное, видел, он же раньше уходил. Надо будет потом спросить…