– Я одна, как и договаривались.
Он обернулся и едва не столкнулся с Чирковой нос к носу. Та стояла напротив и наблюдала за ним, спокойная и отрешенная, точно не спала сутки и неважно соображала от усталости. Стояла, вцепившись обеими руками в ремень висевшей на плече сумки, держала так крепко, точно боялась, что отнимут. Бледная, щеки запали, зрачки нехорошо расширены, смотрит куда-то вбок, а говорит медленно, растягивает слова, как во сне или под наркозом. Или под дозой, как могло показаться, если присмотреться к ней внимательно. «С нее станется», – подумал Олег, оглядывая ее с головы до ног с самым пренебрежительным видом, на который был способен. А сам прикидывал, с чего лучше начать разговор – с темного прошлого ее подонка-мужа или с детей, существующих то ли в реальности, то ли в воображении темноволосой дамочки.
– Вы Покровский?
Олег замер, решив, что ослышался, но нет – Чиркова повторила вопрос. И подошла к нему очень близко, не отводя от него взгляда. Олегу стало не по себе – не покидало чувство, что перед ним сумасшедшая, только тихая, неопасная. Она может закричать в спину, зарыдать невпопад, пробежать мимо с безумным видом, но и только.
– Не ваше… – Он осекся: у Чирковой в руках, невесть откуда, оказался пистолет. Плоский, из темного металла, небольшой, матово-блестящий, он походил на дорогую бесполезную игрушку, но таковым не являлся – вещь была тяжелой, не для женских рук, и от оружия еле заметно попахивало пороховой гарью. Чиркова, с трудом удерживая пистолет обеими руками, неловко сжала его в пальцах, и Олег услышал короткий сухой щелчок – это опустился предохранитель.
– Да вы с ума сошли! – С тем же успехом Олег мог обращаться к пробегавшей мимо дворняге. Псина обнюхала колесо «Ауди», задрала лапу и трусила дальше, исчезнув за сугробами.
– Вы поедете со мной. Садитесь за руль и делайте то, что я вам скажу, – проговорила Чиркова. Пистолет, до этого плясавший в ее руках, дрожать перестал, и теперь его дуло смотрело Олегу в живот.
– С какой стати…
Но Чиркова точно и не слышала его, смотрела своим жутковато-спокойным взглядом и сейчас напоминала Олегу красивую хищную тварь, что, не дождавшись смерти загнанного зверя, подходит к нему на мягких лапах и отрывает от живого еще тела куски плоти. Она даже в лице не изменилась, не повысила голос, говорила негромко и размеренно, и Олег уже был почти уверен, что женщина накачалась наркотиками. Или ее накачали, тот же Чирков, например, ведь глупо думать, что женщина не рассказала мужу о той встрече в салоне. А он отправил ее, как наживку, и скоро получит Покровского, что называется, тепленьким. Странно, что она действительно одна, в машине никого, но и это ничего не значит – в любой момент может налететь кавалерия из-за холмов, и тогда точно конец.