– Нет, – ответила Анника. – Я не буду ничего писать в газету. Я просто встречусь с Ханнелорой и поболтаю с ней.
– О чем?
Анника поправила сумку на плече.
– Я должна в этом перед тобой отчитываться?
Барбро заметно покраснела.
– Иди за мной. – Она указала дорогу и, повернувшись на каблуках, пошла вперед.
Анника пересекла вестибюль и вошла в один из коридоров, следуя за Барбро, которая энергично стучала каблуками при каждом шаге. Аннике показалось, что дама вот-вот вывихнет себе ногу.
– Престарелые пациенты Рамсмуры – это особые постояльцы. Все они очень разные, – сказала Барбро, обернувшись. – Всего у нас здесь сорок восемь квартир. Мы создаем для пациентов по возможности уютные, домашние условия. У нас есть больница, отдел обслуживания и отделение для слабоумных. Туда мы сейчас и направляемся.
Стены были выкрашены в розовый цвет. Одна из стен была разделена пополам полосой из темных роз. Через несколько метров перед ними открылся другой коридор, несколько шире первого. Пол был целиком покрыт мягким ковром. Кресла и столики стояли вдоль стены на некотором расстоянии от нее. В противоположной стене был ряд дверей. Одни из них были открыты, другие заперты.
– Значит, Ханнелора Линдхольм считается слабоумной?
– Я не обсуждаю диагнозы наших постояльцев, – сказала Барбро, остановившись у одной из закрытых дверей и постучав. Не дождавшись ответа, она распахнула дверь и вошла. – Ханнелора, – произнесла она громко, как будто старуха была тугоухой. – К тебе пришли.
Барбро жестом пригласила Аннику войти. Сама она осталась стоять у входа, опираясь рукой о косяк.
– Спасибо, – сказала Анника, – дальше я разберусь сама.
Барбро помедлила, потом повернулась и ушла, закрыв за собой дверь.
Анника осталась стоять спиной к закрытой двери. Справа была ванная, слева небольшая кухонька. Вся квартира состояла из одной-единственной комнаты, в которой было слишком много мебели. Мягкая, обитая кожей мебель, небольшой письменный стол, книжные полки. Узкая кровать упиралась изножьем в мини-кухню. Мебель выглядела голой и неуместной на светло-желтом линолеуме. Пахло пылью и полиролью.
Женщина с длинными седыми волосами стояла у окна и сжимала пальцами костыль. Кажется, она не заметила прихода Анники.
Та громко откашлялась.
Никакой реакции.
– Госпожа Линдхольм? – громко произнесла Анника. – Ханнелора? Меня зовут Анника Бенгтзон. Я приехала поговорить с тобой.
Женщина обернулась и бросила на Аннику короткий удивленный взгляд.
– Чего тебе здесь нужно? – спросила она совершенно нормальным тоном и снова повернулась к горшку с геранью.