Звонила Карита Халлинг Гонсалес.
– Я могу поработать утром, – сказала она, – но потом мы будем праздновать Вознесение. Ты не хочешь поехать в теннисный клуб?
Анника села на пол и высвободила ноги из простыни. Холод ночи никак не хотел ее отпускать, даже Никлас Линде по-прежнему сидел рядом.
– Мм, – промычала она, – это было бы неплохо.
Только теперь до Анники дошло, что в окно льется свет, но она никак не могла сообразить, который час.
Она отняла телефон от уха и посмотрела время. Было девять сорок семь. Она при этом пропустила, что сказала Карита.
– у стойки.
– Хорошо, – сказала Анника, – когда?
– Алло! Через четверть часа! Ты что, еще спишь?
– Совсем нет.
Она нажала кнопку отбоя.
Удивительно, как госпожа Халлинг Гонсалес прониклась своим поручением. Наверное, ей действительно нужны деньги.
Анника сунула телефон назад в сумку и тут увидела рисунок.
Он немного помялся, но не очень сильно.
Она расправила смеющуюся девочку и улыбающуюся лошадь на письменном столе, последний рисунок, сделанный восьмилетней Мю перед смертью.
Чтобы не расплакаться, она побежала в душ.
Теннисный клуб находился высоко над морем, на краю отвесной скалы. Огромные ворота, украшенные растительным орнаментом, преграждали путь. Ворота были закрыты и заперты.
Анника остановила машину на улице, мешая движению по меньшей мере в одном ряду. Но, как она теперь понимала, в Испании это считается нормальным.
Звонка в воротах не было, и на громкие оклики тоже никто не отвечал.
– Ты уверена, что там кто-то есть? – спросила Анника.
Карита потуже затянула пояс и пошла вдоль стены, окружавшей здание. Анника последовала за ней, таща камеру и сумку. С задней стороны стена оказалась значительно ниже. Не слишком грациозным прыжком им удалось преодолеть это фортификационное укрепление, и они оказались на одной из трибун.
Клуб, в общем, был не очень большим. Один травяной корт и четыре гаревых. В середине высилось клубное здание, дворец обычного типа с зубцами, башенками, эркерами и террасами.
– Ау! – крикнула Анника и просунула голову в открытое окно.
Мужчина с копной густых волос поднял голову от письменного стола.
– Откуда вы взялись?
Он хорошо говорил по-английски.
– Из одной шведской газеты, – ответила Анника. – Вчера я разговаривала с одним человеком из вашего клуба; мне было интересно, не собираетесь ли вы провести какую-нибудь траурную церемонию…
– Ах да. – Мужчина встал из-за стола и стряхнул с колен пыль. – Я тебя помню. Что ты здесь делаешь?
– Я пишу о семье Сёдерстрём для моей газеты. Я знаю, что Себастиан много вложил в этот клуб. Можно мне войти?