И все же память то и дело воспроизводила кадры их прощания в аэропорту. Тогда он снова повторил, что их связь изначально была ошибкой. И она расплакалась.
Своим признанием в ресторане Габриель возвел между ними непреодолимую стену. К тому же он дал ей отличную возможность выспаться перед полетом. Ведь по его предложению последнюю ночь они провели в разных комнатах. Но шанс выспаться остался неиспользованным. Стоит ли говорить, что в ту ночь Лара не сомкнула глаз. Габриель, который все это время был таким страстным и чувственным, ночевал в своей спальне. Ларе казалось, что ее сердце вырвали из груди.
Она уверяла себя, что такое неожиданное охлаждение чувств ничем нельзя объяснить. Габриель слишком внезапно отдалился от нее – как физически, так и эмоционально. И все же у нее было объяснение. Он снова бежал от реальности. Не столько от Лары, сколько от страха любви и ее последствий. Габриель боялся, что это чувство испарится так же неожиданно, как когда-то исчезла его мать. По какой-то нелепой ошибке его мать ушла из жизни, оставив его с дядей. Именно поэтому Габриель называл «ошибкой» их связь с Ларой. Он пытался защитить себя и ее. Ведь никто из них не вынес бы боль потери любимого.
На следующее утро они встретились за завтраком, но Габриель непрерывно звонил по телефону. Все его внимание было отдано работе, а не ей.
Лара чувствовала себя невидимкой. Она пыталась начать разговор. Несмотря ни на что, ей хотелось сказать ему, что она будет скучать и как ей тяжело расставаться с ним.
И что она не представляет дальнейшей жизни без него.
Но его красивое лицо было каменным, словно у статуи древнего скульптора. Габриель словно вычеркнул ее и из сердца, и из мыслей. А когда водитель сообщил, что лимузин подан, он, по всей видимости, вычеркнул Лару и из жизни.
Прощаясь с ней в аэропорту, он осторожно положил руки ей на плечи и наклонился, чтобы поцеловать ее. До последнего мгновения Лара надеялась, что сердце его передумает и он не отпустит ее одну. Но, увы, его прощальный поцелуй был лишь формальностью. В нем не было ни былой страсти, ни тем более нежности. Габриель простился с ней, как со случайной знакомой. Коснуться его губ было приятно, но не более. Это был холодный, ни к чему не обязывающий поцелуй на прощание. Он пожелал ей счастливого пути и даже сказал, что позвонит, когда «приведет мысли в порядок». После чего просто развернулся и направился к выходу.
Но воспоминания становились тем теплее, чем больше проходило времени. Их было мало, но оттого они становились только ценнее и тем больше бередили ей душу. Она вспоминала его улыбку, голос, особенно перед занятиями любовью, когда он дразнил и соблазнял ее. Память играла с Ларой злую шутку и, как назло, подсовывала сентиментальные картины, когда она меньше всего была к этому готова.