Он нахмурил лоб.
– Мне не понадобится мое виски? – спросил он.
– Нет, не думаю. – Она печально улыбнулась, сделала глубокий вдох и продолжила: – Признаюсь, когда я поняла, что мама и Райс действительно в зале, то стала предполагать, зачем ты это сделал. И я поняла, что ты вряд ли хотел причинить мне зло.
– На самом деле я делал это исключительно для себя. – Габриэль поморщился; он так страстно хотел эту женщину и был готов на все, – абсолютно на все – чтобы заполучить ее.
Брин решительно покачала головой:
– Я не верю.
– Но это так. Ты все время говорила, что между нами ничего не может быть, потому что мама будет против, если узнает. Я решил устранить хотя бы одно препятствие в нашем общении.
Несколько томительных секунд Брин пристально смотрела на него, а потом медленно расплылась в улыбке.
– Ну, я допускала, что это одна из причин, Габриэль…
– Поверь мне, это главная причина, – мрачно заверил он.
Она продолжала улыбаться.
– Тебе нравится, когда люди считают тебя жестким и бессердечным, да?
– Это действительно так.
– Ты можешь попытаться убедить в этом кого угодно, но только не меня. С той поры, как поняла, что люблю тебя, я не считаю тебя жестким, – тихо добавила она.
– Брин? – Он еще крепче сжал ее руку.
– Не беспокойся, я говорю это, не надеясь на взаимность, – грустным тоном заверила она. – Тебе следует знать: встретившись с тобой сейчас, я поняла, что любила тебя все эти пять лет… и все еще продолжаю любить, – решительным тоном продолжала Брин.
– Брин, я не верю своим ушам, – ошарашенно произнес он.
– Я говорю правду, – признала она. – Но, Габриэль, давай будем откровенными друг с другом, – нежно сказала она. – Поясни мне, что имела в виду моя мама? О какой помощи речь?
Он удивленно раскрыл глаза:
– Ты слышала наш разговор?
– Да.
Габриэль пристально посмотрел на нее, Брин спокойно выдержала его взгляд.
– Ты действительно влюбилась в меня пять лет назад? – наконец произнес он.
Брин кивнула:
– С первого взгляда. Правда, после ареста отца я заставила себя поверить в то, что ненавижу тебя, – с тяжелым вздохом добавила она. – Теперь я знаю правду, Габриэль, – твердо заверила она. – Я знаю, что ты пытался остановить его, а отец сам навредил себе, рассказав обо всем прессе. Габриэль, я верю этому.
– Слава богу, – выстраданно простонал он. – Брин, ты правда любишь меня? – Он внимательно посмотрел на нее.
Она кивнула:
– Пару недель назад я поняла, что ты – единственная причина, по которой в свои двадцать три года я остаюсь девственницей, – произнесла она иронично. – Никто так и не смог сравниться с моей первой любовью. – Она смущенно посмотрела на Габриэля, который все еще выглядел потрясенным. – Слишком много откровений?