– Кому это определять?
– Вам, – ответил он. – Только вам.
А бронебойный Потряскин добавил бы из глубин ощущений:
– В какой фонтан бросить монетку, чтобы вернуться к тебе, Груня?..
Князь Белосельский, современник Екатерины Великой…
…декламировал на журфиксах стихи на смерть своего камердинера:
Под камнем сим лежит признательный Василий:
Мир и покой ему от всех земных насилий…
И что есть человек? – Горсть пыли и водицы.
– Водица… – повторял с умилением князь. – Не правда ли, так, кажется, и видишь, как протекают наши дни?..
Нет ничего сомнительнее, чем произносить вслух, на людях, сотворенное в одиночестве. Выдержавший испытание – поэт, не выдержавший – прозаик, даже если сочиняет в рифму.
"Большой урожай поэтов в этом году…", отметили в древнем Риме, чему воспротивился возмущенный Гораций: "Я читаю свои стихи не всякому… не везде и не при всех. А многие готовы читать свои сочинения на городской площади, даже в бане".
Оливер Голдсмит, англичанин, добавил в восемнадцатом веке: "Если какой-нибудь стихотворец… вознамерится развлекать общество чтением трудов своих… он должен сделать взнос в размере шести пенсов и далее платить по шиллингу в час до конца чтения. Указанные деньги делятся поровну между присутствующими для возмещения причиненного им беспокойства".
В письмах Ильи Рубина обнаружил старую притчу.
Однажды к Александру Македонскому привели человека невероятных способностей. Он брал просяное зернышко и так метко его бросал, что оно пролетало через игольное ушко.
Человек продемонстрировал свое умение перед Александром и застыл в ожидании.
– Почему он не уходит? – спросил царь.
Ему ответили:
– Он ждет награды.
И Александр сказал:
– Дайте ему горсть проса, чтобы мог и дальше упражняться в своем великом искусстве.
Не про тех ли она, эта притча?
Кто раскидывает по листу зернышки слов в ожидании награды?..
Нашел у брата разрозненные остатки архивного, должно быть, журнала, а в них – "Из старой записной книжки, начатой в 1813 году".
Вот что там высмотрел:
"Прослушав какое-то музыкальное произведение, чуть ли не Вагнера, Россини сказал: "Если бы это была музыка, то было бы очень плохо". И о многих письменных произведениях нашего времени можно сказать: будь это литература, то оно никуда не годится; но как оно не литература, то, может быть, оно в своем роде и недурно…
Люди пишут, следовательно, их читают; а если читают, то хорошо делают, что пишут. Каков товар, таков и спрос; а каков спрос, таков и товар… Всем есть место под Божиим солнцем".
Еще одно.
Непременно.
1859 год. Русский сатирический журнал "Искра". Разговор с читателем, "одержимым духом стихобесия":