– Владимир Степанович, я ценю ваше время, а вот вы, похоже, нисколько. Давайте опустим этап набивания себе цены и демонстрации значимости. Кто вы, мне хорошо известно, знаю я и о вашей влиятельности etcetera, как говорится. Поэтому давайте будет считать, что я достаточно выразил свое почтение и долго, долго упрашивал рассказать мне все, как есть, а вы исключительно по доброте душевной это сделали.
Притаившись словно мышь, сидела я в углу дивана. В голове бегущей строкой по кругу носилась лишь одна мысль: «Буря, скоро грянет буря». Воздух сгустился настолько, что будь у меня под рукой нож, я наверняка смогла бы разрезать его, словно сливочное масло.
Не мигая, смотрел Татарский на Креольского, а потом… расхохотался. Это было так неожиданно, что я даже вздрогнула.
– Да, а вы похожи на своего брата только внешне. Юрка, царствие ему небесное, подобного себе не позволял. О покойных либо хорошо, либо никак, но, если честно, скользкий он был тип, неприятный. Не люблю таких.
Покосившись на Олега, и увидев, как напряглось его лицо, я оглянулась назад в поисках выхода – в данной ситуации может случиться все, что угодно, так что не мешает заранее продумать маршрут бегства. И снова ошиблась – Креольский, к его чести, умел сдерживать эмоции. Но они не укрылись от внимания Татарского, который, засмеявшись, поднял вверх руки в знак примирения:
– Ну, ну, не сердитесь! Зато теперь мы квиты. И все же, увы, – Татарский снова нацепил маску жесткого депутата, – добавить мне нечего. Все именно так, как я и сказал. После вашего звонка я позвонил своему юристу, который заверил в правомочности хранящегося у меня экземпляра брачного договора. Так что, я принимаю ваши извинения, но мне, слава Богу, ничто не угрожает.
– Вы знаете, мы нашли черновик вашего брачного договора и позволили себе с ним ознакомиться. Прошу прощение за вмешательство в личную жизнь, но, скажите, а какие у вас отношения с супругой?
На этот раз пришел черед каменеть лицу Татарского. Хотя, думаю, и это слово в данном случае не совсем уместно, просто моего красноречия явно не достаточно, чтобы описать мимическое выражение лица нашего собеседника. В какой-то момент мне даже показалось, что он может ударить Олега, но только показалось, так как спустя какое-то время депутат справился со своими эмоциями и даже сумел изобразить некое подобие улыбки.
– Отличные! Просто замечательные. У нас крепкая дружная семья, в которой царит любовь и взаимопонимание.
Надо же, шпарит, как по писанному. Хотя, подозреваю, так и есть – по дороге сюда я имела счастье ознакомиться с агитационной статьей об этом господине. Кажется, в ней о его личной жизни рассказывалось именно так – слово в слово.