– А что и до суда дело доходило? – не выдержав, поинтересовалась я. Удивительно, но об этой стороне жизни покойного начальника я ведать не ведала. Шеф оказался просто гением конспирации.
– Было пару раз, но у Юры, все везде схвачено… – Сомов запнулся, – было… Опять же, имелся у нас человечек, который с клиентами вел так сказать разъяснительные беседы, после которых продолжать судебные тяжбы у них всякое желание пропадало.
– И что вот так никогда сбоев не случалось? – поинтересовался Олег.
– Никогда! До недавнего времени, – казалось, еще чуть-чуть и Сомов разрыдается. – В общем, умер Волошин в деревне довольно быстро. Никакого криминала, – словно испугавшись, что мы заподозрим его еще в одном преступлении, добавил мужчина. – Сам скончался, без посторонней помощи. И уж как там власти вышли на его сестру, учитывая, что они никаких связей не поддерживали, то мне не ведомо, но факт остается фактом – как только тетка прознала, что братец отошел в мир иной, так сразу и вспомнила и о нем, и о его жилплощади.
– Которая к тому времени уже давно тю-тю… – подытожил Креольский.
– Само собой! – Квартиру мы продали. Причем, тоже не последнему в городе человеку. В общем, получить ее обратно – вариант нереальный.
– И что Сёмавас? Неужели, не вошел в ваше положение, учитывая, что его способы добывания пропитания тоже далеки от законных. Мягко говоря, – Креольский невесело усмехнулся.
– Какой там… – Сомов в отчаянии махнул рукой. Он как раз только из тюрьмы откинулся, восстанавливал в городе утраченные было позиции. А тут такой пассаж – его родную мать кинули… Тут уж, как говорится, вопрос чести.
– Это понятно, – неторопливо прервал Олег рассуждения собеседника, – но зачем ему вас убивать? Какой прок? Не логичнее ли получить причитающееся для начала?
– Так он и получил! – в голосе риэлтора явственно слышалось отчаяние. С лихвой! Мы с вашим братом все подчистую выгребли. Я ж на домик в Испании копил, а Юра… Даже не знаю, на что он деньги откладывал, только пришлось нам отдать все сбережения, которые перекрывали вырученные за злосчастную квартиру сумму. Сёмавас же нас на счетчик поставил. Со сделки времени минуло немало, так что процентов, разумеется, набежало прилично. Только Семе этого все равно показалось недостаточно. Когда мы ему деньги-то отдали, он еще потребовал. Компенсацию за моральный ущерб. Гад! – если бы силу эмоций можно было перевести в ток, энергии, выброшенной сейчас Сомов вполне хватило, чтобы осветить небольшой город. Увы, и этим усилиям было суждено погибнуть напрасно.