— Эй, вы только посмотрите! — зовет она.
На этот раз за ее плечом материализуется Харди, одет он уже в другой костюм. Элли чувствует, как он наклоняется к ней.
— Он не был похищен. Он сам сбежал. Но зачем? Куда он направляется? С кем собирается встретиться?
Харди делает паузу, чтобы потуже затянуть галстук. Элли подбрасывает еще один вопрос.
— И куда подевался скейтборд?
10
Хлоя плачет у себя в спальне. Мягкие женские всхлипывания, хотя на этот раз она плачет уже по-взрослому, прерываются сигналами приходящих на ее телефон сообщений.
— Хочешь, я обниму тебя? — шепчет Бэт в замочную скважину. — Знай, что я всегда рядом, когда буду тебе нужна.
Рыдания на секунду прекращаются.
— Я скоро спущусь, — говорит Хлоя.
Уже в следующий момент у нее звонит телефон, и она отвечает так тихо, что Бэт даже интонацию различить не может, не то что слова. С кем она говорит? О чем? Ей неприятно думать, что подруги Хлои — они хорошие девочки, но все же еще дети! — успокаивают ее, тогда как Бэт это не разрешается. Тем не менее она уважает запертую дверь. Больше всего на свете ей хочется сейчас обнять дочь, чтобы получить у нее — равно как и дать ей — утешение, но она не должна показывать это Хлое. Ей ведь всего пятнадцать. Умер ее младший брат. Ей хотя бы с этим справиться, не задумываясь о том, какая ответственность лежит сейчас на ней за душевное состояние матери. Поэтому Бэт пятится и спускается вниз. Руки ее тяжело и безвольно болтаются по бокам, и в то же время она ощущает, как несет на себе невыносимый груз избытка любви.
В холле, глядя на свой телефон, стоит Марк.
— Каждый раз, когда он звонит, я думаю, что это может быть Дэнни.
Его мобильный настроен так, что каждому номеру в телефонной книге соответствует свой сигнал. Клаксон для Найджа, «Джингл беллс» для Бэт. Для звонков от Дэнни — восторженный гул толпы. Они больше никогда не услышат этого.
— Мне все время кажется, что вот сейчас он войдет, — говорит Марк.
Они ведут этот разговор — или его повторяющуюся версию — целый день, отправляя друг другу посылы своего неприятия случившегося.
— Ты прикасался к нему? Ну, в этом…
Закончить она уже не может. Марк качает головой.
— Они мне не позволили это сделать.
Ее бы они остановить просто не смогли. После того как первый ужасный вопрос прозвучал, второй вырывается уже невольно:
— Почему ты не заглянул к нему в ту ночь?
— Бэт… — начинает он, но она перебивает:
— Ты ведь всегда заглядываешь к нему, когда идешь спать!
Когда эти слова срываются с губ, она вдруг понимает, что не слышала, как Марк укладывался. Впрочем, ничего необычного в этом нет. Она отбрасывает эту мысль, чтобы снова перейти к обвинениям: