– Помогите инвалиду, – продолжал ныть оборванец.
Казалось, вслед за кружкой в машину вот-вот влезет его испитое рыло.
– А ну назад, мухомор! – рявкнул Семен Егорыч. – Назад на пять шагов. Сейчас вызову охрану, они тобой живо асфальт подотрут!
– Что, мелочи пожалел, жмот? – спросил безногий полуобиженно-полуагрессивно, но назад все-таки отъехал. – Я кровь проливал, а ему, понимаешь, пары «мятых» жалко.
– Да, жалко! Тебе, мухомор вонючий, даже воды из унитаза не дам! – вконец разозлился Атутин. – Герои! Ветераны! Коммандос! Просрали все на свете! Где они, скважины?! В Тюмени остались?! А тебе лучше бы башку вместо ног оторвало!
Некоторое время нищий изумленно хлопал глазами, потом лицо его налилось ненавистью, и он, выпятив грудь, двинулся на «Порше».
– Я!!! – орал инвалид, брызгая слюной. – Я кровь!.. На китайской мине!.. Сами же Тюмень продали, а я отбивай!!! А ты, говнюк, пока я ноги по мерзлоте собирал, – он тыкал себя в грудь пальцем и тряс гачами завязанных выше колен грязных джинсов, – небось под столом прятался?!!
В это время наконец разъехались створки ворот, «Порше» взял с места в карьер, едва не опрокинув коляску.
– Сука! – крикнул вслед попрошайка.
Семен Егорыч сбавил скорость до минимума, оглянулся на закрывающиеся ворота и возбужденно засмеялся. Сердце стучало как встарь, не от аритмии стучало, от возбуждения. Адреналин, мать твою! Уже спускаясь на десятый ярус подземного гаража, Семен Егорыч пробормотал: «Под столом прятался… Мне тогда всего одиннадцать было, но под стол уже не лазил».
Припарковав автомобиль на обычном месте и подняв стекла салона, Семен Егорыч спросил у Чунги-Чанги:
– Слышала последний разговор?
– Слышала, масса Сэм.
– Сотри и забудь, – приказал Атутин.
– Слушаюсь, хозяин.
Семен Егорыч включил охранные контуры и направился к лифту. В пустом помещении его шаги отдавались гулким эхом. Впрочем, не в пустом. Семен Егорыч прислушался. К лифту двигался кто-то еще, пристукивал каблуками, напевая себе под нос, видать, от хорошего настроения. «Немедленно в душ», – подумал Семен Егорыч, нажимая вызов. Лифта ждать не пришлось, двери раскрылись почти сразу. Хоть в этом везет.
– Дядя Сема, меня подождите! – раздалось позади.
Атутин придержал дверь пальцем, и в лифт ловко ввернулся его сосед по этажу Гера Самойлов.
– Как дела, дядя Сема? – жизнерадостно спросил Гера, ответив на крепкое мужское рукопожатие.
– Порядок, – ответил Семен Егорыч.
– Про здоровье даже не спрашиваю, – вид у Геры был какой-то лукавый.
– Что, так плохо? – поинтересовался Семен Егорыч.
– Как раз наоборот, очень даже небедно!