— Ты, Гайде? — Лорд обернулся, не выказывая, впрочем, ни малейшего удивления.
— Ты не сердишься, что я прошла следом за тобой? Когда мы перебирались в этот дом, ты сказал, что передо мной открыты все двери и я могу говорить с тобой в любое время.
— Да, Гайде, я говорил так, — ответил лорд, сопровождая свои слова такой мягкой улыбкой, на которую, казалось, этот человек просто неспособен. — Говорил и повторяю сейчас.
— Когда ты, Эдмон, за целый день ни разу не заглянул ко мне…
— Ты права, — виновато сознался лорд. — Я действительно не был у тебя.
— …я подумала: «Ты должна знать, чем он занят. И вот я здесь.
— Благодарю тебя, — проникновенно сказал лорд и поцеловал у нее руку. — Я непременно пришел бы к тебе. Больше всего времени отнял у меня сегодня молодой испанец. Теперь послушай, Гайде, что я тебе скажу. Видишь это золото?
— Вижу, мой возлюбленный, мой повелитель, — ответила она с улыбкой. — Ты занялся алхимией?
— Это золото я не приготовил, даже не отыскал — я просто извлек его из-под земли. И это только начало…[2]
— Выходит, скважина, которую ты велел пробурить, привела тебя к золотоносной жиле?
— Скважина — всего лишь для отвода глаз. Позволь, я расскажу тебе. Помнишь тот день, когда мы, добираясь сюда из Нового Орлеана, наткнулись среди скалистой пустыни на человека, скорее похожего на живой скелет? Солнце немилосердно жгло, раскаляя известковые скалы, нигде ни травинки, ни капли воды, ни кустика, чтобы укрыться от нестерпимого зноя. Я опасался за тебя — даже моя холодная кровь готова была закипеть в этом пекле. И вдруг из-за одного камня до нас донесся стон. Я соскочил с повозки, подошел ближе и увидел несчастного, которого можно было принять за мертвеца. Глубоко запавшие глаза лихорадочно блестели, кожа высохла, как у мумии, и через нее отчетливо проступали кости.
«Ах, сударь, — пробормотал он, силясь приподняться, — вас послало само небо. Дайте хоть глоток воды!»
«Воды? — переспросил я. — В этой пустыне? Да известно ли вам, что вода здесь дороже золота?»
«Я знаю, — ответил он, глядя на меня такими глазами, что невозможно описать. — За каждый глоток воды я расплачусь ведром золотого песка!»
Я дал ему кружку воды с вином. Он ухватился за нее как утопающий за соломинку и с жадностью выпил. Затем я велел отнести его на повозку и дал одно из моих снадобий, надеясь спасти несчастного. Но спустя полчаса он позвал меня.
«Я умираю, — в отчаянии произнес он, — я знаю, что это конец. Вы единственный, кто проявил ко мне сострадание, и я вознагражу вас щедрее иного короля. Я сказочно богат, богаче владык Индии».