Он вздохнул и мысленно пожелал, чтобы здесь оказался ее брат. Дэн всегда умел вывести ее на чистую воду. При нем она не стала бы врать. Подошел бы и кто-то из ее ближайших друзей. Но не Маркус, человек, с которым ее почти ничего не связывало. Он чувствовал, что с ней далеко не все нормально. Но выяснить подробности она ему не позволяла. Что же делать?
– Я не ребенок, Маркус. – Тем не менее голос был слабым, и попытка показаться разгневанной фурией не сработала. – За мной не нужно присматривать.
– Я всего лишь хочу убедиться, что с тобой все в порядке.
– Но потом-то оставишь в покое?
– Разумеется.
– Ладно, тогда заходи.
Дверь открылась. Маркус пулей взлетел на четвертый этаж, и у него перехватило дыхание. Явно не от быстрого бега.
Скрестив на груди руки, Селия стояла в дверном проеме. Однако наполеоновская поза и решительное выражение лица не спасали ситуацию. Она могла говорить о своем самочувствии все что угодно. Чтобы поймать ее на вранье, не требовалось быть врачом.
Выглядела она просто ужасно. Кожа серая, круги под глазами чудовищной величины. Сами глаза потускнели, щеки впали. Довершали образ растрепанные волосы и заношенная выцветшая пижама, которая была явно ей велика. Очевидно, она знала лучшие времена и когда-то приходилась впору.
К двум образам, которые никак не желали вязаться между собой, – холодной карьеристки и пылкой любовницы, – теперь прибавился еще один. Несчастное беззащитное создание, похожее на привидение. Казалось, в ней нет ни капли энергии. Выжатый лимон.
Раздражение, связанное с необходимостью выполнить глупую просьбу Лили, ушло в никуда, сменившись ужасом. Он силой втолкнул Селию обратно в квартиру и резко захлопнул дверь. Она поморщилась от громкого звука.
– Что, черт возьми, с тобой случилось?! – вскричал он.
– Прекрати орать! У меня и без тебя болит голова. – Она прижала руку к виску, где пульсировала синяя жилка, и острая жалость пронзила сердце Маркуса. – Ты нарочно пришел надо мной издеваться? Сначала разбудил, теперь…
– Извини, я не хотел.
– Очевидно, как раз хотел.
От раздражения голова заболела еще сильнее. Оставит ли ее в покое этот несносный человек? Или придется звонить в полицию, чтобы его заставили силой покинуть квартиру?
– Ты принимала что-нибудь от головной боли?
– Аспирин, но он не помогает.
Селия прошла в кухню, взяла со столика бутылку воды и прижала к груди, словно хотела отгородиться от Маркуса.
– Тебе совершенно не следовало обо мне беспокоиться, – заметила она. – Уже к утру я приду в себя.
– Сомневаюсь. По-моему, это не просто головная боль.