Позади зажегся свет, и Кит почувствовал на террасе облако аромата Лили. Едва она вошла, все его чувства обострились, как это всегда бывало в ее присутствии. Сердце забилось мощнее, подпитываемое усилившейся уверенностью в том, что решение Киту обязательно откроется. Обязательно. Оно не может не открыться.
– Что ты здесь делаешь? – мягко спросила Лили.
– Думаю.
– О чем?
Как помочь их отношениям.
– Ни о чем.
Она подошла к нему, и сердце Кита, как всегда, заколотилось, словно сумасшедшее. Так бывало всегда, когда он видел ее.
Но сегодня что-то было иначе. Да, на ее губах не играла улыбка, а ее прекрасные глаза не блестели, но к этому Кит уже привык. Дело было в том, как она себя держала. От странного выражения ее лица он похолодел.
Страх и дурные предчувствия мешали думать, ему показалось, что силы его иссякли, и он вдруг решил, что теперь поздно что-то менять. Они с Лили уже прошли точку невозврата, а он и не заметил, когда это произошло.
– Ты что-то рано, – сказал Кит и проглотил подкативший к горлу комок.
– Да.
– Было скучно?
– Не очень весело.
Лили села рядом с ним и Киту захотелось отмотать время назад. Он предпочел бы оказаться где-нибудь в другом месте в тот момент, когда она вернулась – он боялся того, к чему все уже давно шло, хоть и понимал в глубине души, что это неизбежно. Он хотел бы подготовить к этому разговору какие-то аргументы. Если бы только эти аргументы у него были.
– Хочешь выпить? – спросил он.
– Нет, спасибо.
– Не возражаешь, если выпью я?
– Пожалуйста.
Наливая себе в стакан виски, он заметил, что руки дрожат.
– Ты сейчас скажешь, что нам надо поговорить, да?
В глазах Лили сверкнуло удивление, и она кивнула.
– Да.
– Потому что у нас ничего не получается, да? – Из-за борьбы, которую он вел с эмоциями, голос его был хриплым.
– Нет.
– Тогда скажи почему.
Глаза Лили наполнились слезами, а подбородок задрожал, и Кит едва сдержал желание обнять ее и сказать, что все будет хорошо – хотя он сам в это уже не верил.
– Я не смогу.
– Скажи мне, Лили. Я выдержу.
– А я, скорее всего, нет.
– Ну же, – он хотел подбодрить ее улыбкой, но улыбнуться не сумел, – будь храброй.
Она кивнула и моргнула, но слезы от этого не исчезли, и подбородок дрожать не перестал.
– Я думала, что смогу, – сказала она, ее голос то и дело обрывался, – но не смогла.
– Почему нет?
– Потому что здесь есть кое-что. – Она потерла рукой грудь и поморщилась, будто сама понимала происходящее не до конца. – Оно крошечное. Но оно там. И я никак не могу от него избавиться. Той ночью, после ссоры из-за Паулы, когда ты в первый раз ушел, я не знала, где ты, и гадала, что ты делаешь и с кем.