И все же приходилось признать: он обладал не только мрачной улыбкой и интригующе изуродованным, но по-прежнему очень притягательным лицом, крупным мужским телом с сильными, словно налитыми мускулами. Алекс Фортин имел древний титул, благородно-таинственное прошлое и распространял вокруг себя холодную ауру человека, привыкшего отдавать приказы. Он словно бросал вызов другим людям, демонстрируя жутковатые шрамы на изуродованной половине лица и поврежденный ярко-синий глаз. Его он не собирался чем-либо прикрывать, дабы не нервировать представителей остального мира, когда они смотрели на него, графа Калверкоума.
Персефона говорила себе, что она честна. Но все равно не могла понять, почему он всегда вызывал в ней докучливые мысли, что она несправедлива и мелочна. Этот мужчина представлял собой образцовый прототип героя – или злодея – готических романов. Именно такие произведения некоторые ее соотечественницы обожали до сладкой дрожи. Хотя наверняка сам граф возмутился бы, узнав о приписываемых ему вымышленных достоинствах и недостатках, обладая множеством собственных. Да и она сама уже не была юной впечатлительной девочкой. Персефона слегка улыбнулась при этой мысли, но в какой-то миг сумела остановиться. Не хватало еще, чтобы он решил, будто она бросает ему призывные взгляды. У нее на уме и близко нет ничего подобного!
Совсем неудивительно, что ей мерещатся всякие ужасы, ведь в воздухе витало нечто опасное. Персефона нахмурилась и с достоинством пошла прочь, избегая пронзительного взгляда графа. Девушка быстро оказалась на другой стороне террасы и снова вошла в роль члена хозяйской семьи для светского общества и половины местной знати. Гости до сих пор слонялись по безукоризненно ухоженным лужайкам усадьбы. Но даже несмотря на эту дистанцию, ей все равно было не уйти от этой темы: большинство присутствующих очень любопытствовало насчет затворничества графа Калверкоума.
В подтверждение своей любви к одиночеству он старался как можно дольше избегать внимания аристократии и местной знати. Персефона вообще удивлялась его согласию стать шафером Джека и публичному появлению на свадьбе. Она старалась убедить себя: нельзя обвинять графа за то, что он занял место, по праву принадлежащее ее старшему брату Ричарду. Из их жизни Рич испарился три года назад и до сего времени не напомнил о себе ни единым словечком. Только поэтому Джек попросил своего друга юности Александра Фортина занять место шафера, предназначавшееся кузену. Джек и Рич были близки, как родные братья, и провели вместе всю свою бурную юность и в Оксфорде, и в разудалой лондонской жизни, полной распутства и развлечений. А когда им обоим это наскучило, Рич отправился на поиски приключений, а Джеку пришлось принять все тяготы высокого положения герцога, лендлорда, аристократа и соответственно изменить свое поведение.