– Я переносил бы свое одиночество гораздо легче, если бы мог представить, что мое отшельничество посодействует мне в поисках брата моей невесты, – заметил Алекс и улыбнулся, его настороженное лицо заметно смягчилось – в комнату вошла Персефона.
– Вне всяких сомнений, милорд, – вежливо заметил наблюдательный мистер Питерс.
– И что же вы, милорд, тут обсуждали, пока я сражалась с гигантским списком наших гостей? – поинтересовалась Персефона, по-хозяйски беря Алекса под руку.
– Твоего брата, – ответил он и несколько помрачнел.
Ей сразу захотелось прогнать с его лица это выражение.
– Старшего или младшего? – ровным голосом спросила она.
– Того, который исчез против своего желания. Не того, кого Питерс считает потерявшимся по собственной воле и прихватившим мою племянницу.
– Это и есть твой единственный вывод, не так ли? Но вы двое пришли хоть к каким-нибудь заключениям насчет Маркуса?
– Только к одному: в нем мог участвовать кто-то, кого я знаю. Если б я только смог отыскать этого человека среди своих немногих знакомых! – озабоченно ответил он.
– Тогда давай составим список тех, кто может хоть отдаленно связывать тебя с похитителем. Мне сегодня все равно суждено заниматься списком, ты можешь диктовать, а я буду записывать, – предложила Персефона и послала столь нежную улыбку, на какую только осмеливалась из-за подспудного напряженного ожидания, сопровождавшего их отношения все последнее время.
– Превосходная идея, мисс Сиборн, – с легкой улыбкой одобрил мистер Питерс, отчего понравился Персефоне намного больше, чем при первом знакомстве.
– Благодарю вас, мистер Питерс, – кротко ответила она и вопросительно посмотрела на Алекса.
– У меня есть кое-какие родственники, которые могут нас заинтересовать, – признал тот, казалось, он готов полностью принять на себя всю ответственность, если в заговоре окажется кто-то из связанных с ним людей. – Помимо Аннабель, о которой, как нам слишком хорошо известно, никто не слышал уже три года, у меня есть всего пара-тройка дальних родственников. Во-первых, есть мой двоюродный дед Мортлейк Фортин, но ему уже почти девяносто лет, и он явно не способен изобрести столь сложную схему заговора. Даже если бы у него и были хоть какие-то причины пойти против столь могущественной семьи, то рисковать окончить свою жизнь на виселице он бы не стал.
Алекс сделал паузу, пока Персефона на всякий случай записывала это имя. В теории они не могли исключать никого, но едва ли имело смысл всерьез рассматривать вышеупомянутого старика.
– Во-вторых, есть Коринтия, эксцентричная кузина моего отца. Она вышла замуж за циркового акробата, носившего гордое имя Лючиано Кливидон. Мой предшественник выслал их обоих в какое-то дальнее поместье, чтобы они там спокойно подумали над содеянными грехами и занялись воспитанием своего единственного ребенка.