— Я уже чувствую, как веревка щекочет мне шею. И, надо сказать, ощущение чертовски неприятное.
— Прекрати, Бруно! — вспыхнула Джоан. — Это совсем не смешно.
Фолкнер застыл, не донеся до рта бокал.
— Неужели ты принимаешь этот бред всерьез?
— А как я должна его принимать?
Скульптор повернулся к Моргану.
— Ну, а ты?
— К сожалению, Бруно, положение действительно скверное.
— Невероятно! — Фолкнер залпом осушил бокал и вышел из-за стойки бара. — Как давно мы с тобой знакомы, Джек? Лет пятнадцать или даже больше? Сделай одолжение, скажи, когда ты впервые начал подозревать во мне преступные наклонности?
— Бруно, зачем ты привел сюда эту несчастную девушку? — спросила Джоан. — Зачем?
Фолкнер перевел взгляд с нее на Моргана — и обратно. Фиглярская усмешка исчезла с его лица.
— Господи, да вы действительно в это поверили!
— Не будь смешным, Бруно.
Джоан повернулась к нему спиной, но он схватил ее за плечи и развернул к себе.
— Ты боишься допустить эту мысль до своего сознания. Но я читаю ее в твоих глазах!
— Бруно, мне больно!
Фолкнер отпустил ее и подошел к Моргану.
— Джек…
— Ты не можешь себя контролировать, Бруно, и я знаю это лучше, чем кто-либо другой. Когда ты сломал челюсть Пирсону, нам пришлось оттаскивать тебя от него вчетвером.
— Спасибо на добром слове!
— Бруно, посмотри правде в глаза. Миллер располагает достаточным количеством фактов, чтобы отправить тебя за решетку. Пока это лишь косвенные улики, но в суде они будут выглядеть очень скверно.
Фолкнер передернул плечами.
— Это твое личное мнение.
— Согласен. Но давай взглянем на дело так, как прокурор представит его присяжным. Прежде всего, твоя вспыльчивость и склонность к агрессии. Когда ты сидел в Уэндсвортской тюрьме, врачи пришли к заключению, что тебе необходима помощь психиатра. Ты отказался от лечения. Уже одного этого достаточно.
— Продолжай. Это просто захватывающе.
— Посреди ночи ты приводишь к себе в мастерскую проститутку и платишь ей десять фунтов за три минуты позирования.
— Чистая правда.
— Я верю в это, потому что хорошо тебя знаю. Но нужно быть совершенным идиотом, чтобы вообразить, будто в Англии найдутся присяжные, которые проглотят такую сказочку!
— Значит, вы не оставляете мне никакой надежды, господин адвокат?
— Подожди, я еще не закончил. После ухода Грэйс Паккард ты тоже выходишь. Ты покупаешь сигареты в баре на Риджент Плэйс, а несколько минут спустя ее убивают в каких-нибудь ста шагах оттуда. И у тебя в кармане ее перчатки. Ты понимаешь, какие выводы из этого сделает прокурор?
— А как насчет пропавших десяти фунтов? Зачем мне лгать?