— Купить или продать? — рявкнул недомерок, когда Келп преодолевал последние ступеньки. — Купить или продать, это единственная причина, по которой кто-либо приходит к Арни Олбрайту. Их привлекает отнюдь не моя внешность.
— Люди знают, что у тебя полно дел, — ответил Келп, проходя мимо Арни в квартиру.
— Полно дел? — фыркнул Арни и с грохотом захлопнул дверь. — Я выгляжу, как занятый человек? Я выгляжу, как тот, про кого гробовщик сказал: «Не открывайте гроб, это будет ошибкой». Но родственники гроб открыли, а теперь жалеют. Вот как я выгляжу.
— Не так уж плохо ты выглядишь, Арни, — заверил его Келп, оглядывая квартиру. Все лучше, чем смотреть на Арни, который действительно выглядел так, что крышку гроба следовало бы оставить на месте.
Квартира тоже производила странное впечатление. Маленькие, практически без мебели, комнаты, грязные окна с видом на стену соседнего дома, стены, украшенные календарями из коллекции Арни. Январи разных лет, девушки в развевающихся юбках, салютующие бойскауты, старинные автомобили, вечные котята с клубками в лукошках. Среди январей, которые начинались со всех дней недели, изредка встречались календари с июнями или даже сентябрями. «Неполные», как называл их Арни.
Следуя за Келпом в гостиную, Арни прорычал:
— Вижу, Джона Дортмундера с тобой нет. Даже он больше не хочет общаться со мной. Что вы сделали? Бросили монетку, и проигравший пошел к Арни?
— Монетку мы не бросали, — ответил Келп. — Арни, когда я последний раз видел тебя, ты принимал какое-то лекарство, которое делало тебя более общительным.
— Да, я по-прежнему противный, но уже не злюсь из-за этого.
— Но лекарства больше не принимаешь.
— Ты заметил, — кивнул Арни. — Нет, оно заставляло меня раздавать деньги.
— Что? — изумился Келп.
— Я сам не мог в это поверить, подумал, может, дырки в карманах, техник-смотритель, забирающийся в квартиру в мое отсутствие и ворующий наличные, как будто в таком доме может быть техник-смотритель, или какой-нибудь залетный воришка. Но, как выяснилось, причина была в моей общительности. Всякий раз, когда я улыбался, а мне улыбались в ответ, скажем, на улице, я давал им деньги.
— Это ужасно, — посочувствовал Келп.
— Ты знаешь, о чем я, — кивнул Арни. — Лучше буду злобным, противным и с деньгами, чем улыбающимся, противным и раздающим деньги. Полагаю, ты сожалеешь, что тебе не досталось ни цента.
— Это не важно, Арни, — успокоил его Келп. — Я и сам могу заработать на жизнь. Собственно, поэтому…
— Выкладывай, я понимаю, что ты пришел по делу, — оборвал его Арни. — Ты хочешь поскорее убраться отсюда, да и я тоже. Или ты думаешь, мне приятно находиться в собственной компании? Ладно, я знаю, что ты пришел по делу, давай с этим покончим, больше не скажу ни одного лишнего слова.