Бугрин слушал их с таким вниманием, словно перед ним сидели крупные военные начальники — генералы, полковники в солдатских погонах.
— И неожиданностей, видимо, не придется избежать? — спросил Борковин, искоса поглядывая на командира отряда майора Бусаргина.
Майор вошел в подвал в самый разгар беседы. Вчера в отряде было партийное собрание, на котором Бусаргин сказал: «Не теряться и не останавливаться при любых попытках врага сорвать наше наступление».
Бугрин ответил не сразу. Кто-то ради смеха напомнил о «чуде», которым угрожал в листовках Геббельс. Бугрин улыбнулся только губами, а глаза оставались задумчивыми….
— Да, могут быть и неожиданности, — наконец ответил он Борковину.
Поднялся наводчик Тогба. Ему пора было на дежурство. Он спросил разрешения уйти.
Когда наводчик вышел, майор Бусаргин сказал:
— Тогба — сменный дежурный на огневых позициях. Таежный человек, исконный охотник, и слух у него исключительный, за версту по свисту крыла может определить, куда ворона летит. Сегодня мы его специально назначили на дежурство.
«Обязательно зайду к этому наводчику, — подумал Бугрин, — послушаю вместе с ним, что делается у противника».
Закончив беседу, Бугрин вышел из подвала.
Перед рассветом темнота сгустилась. Немецкие летчики ждали такого часа. С неба повалились «жабы» — кассеты, начиненные гранатами и минами. Ударяясь в землю, такая кассета подпрыгивает, как жаба, и, раскидывая во все стороны мины и гранаты, создает впечатление, будто в расположение войск спустился десант противника и кипит горячий гранатный бой. Неприятная штука. Они изнуряюще действуют на воинов, привыкших отдыхать под грохот обыкновенной перестрелки пушек и минометов.
Сейчас одна из таких кассет упала в центр фольварка. Вспышки, взрывы, треск и свист осколков…
Бугрин успел спрыгнуть в глубокую траншею и укрыться в нише. Когда взрывы прекратились, справа донесся стон. Кого-то ранило. Бугрин двинулся по ходу сообщения, наткнулся на орудие и услышал хриплое дыхание солдата, повисшего на лафете.
Бугрин поднял солдата на руки и понес его в подвал.
— Где у вас санитары?
Все вскочили. На руках у Бугрина был наводчик Тогба. Как засыпающий ребенок, он крепко обнял шею командира. При каждом его вздохе из раны в левом плече, возле воротника, выплескивалась кровь.
— Осколком его, и как неловко. Видно, сверху, — сказал санитар, укладывая Тогбу на носилки.
2
На рассвете заморозило, и одерская долина до краев наполнилась белесым, как молочная пена, туманом. Он был так плотен, что начальники переправ, боясь аварий, выставили на мостах через Одер сигналы «стоп». Но разве можно остановить поток автомашин, тягачей, танков? Если прошла одна, другую не остановишь. По счастью, движение направлялось в одну сторону, и все обошлось благополучно.