— Что это за безобразие?! Кто вам разрешил разрушать мирные постройки!.. Приказ!..
Из вездехода почти на ходу, как опытный наездник из седла, ловко выскочил человек в каске и в плащ-палатке. Остановившись, Леня разглядел генеральские лампасы. «Неужели генерал Скосарев? И надо же, опять в такую неладную минуту…»
Перекладина с их плеч упала на дорогу.
«Нет, не Скосарев, — присматриваясь, решил Леня. — Этот чуть пониже, но, видать, крутой».
Генерал дышал прерывисто, плечи широкие, лицо круглое, угрюмое, глаза маленькие, в руках без перчаток… палка. Он держал ее, как кавалерист плетку.
Гвардейцы приветствовали генерала по стойке «смирно». Вытянулся и Леня, следя за каждым движением руки с палкой.
— Кто тут командир? — спросил генерал таким звучным голосом, что у Лени дрогнули вехи.
Гвардейцы взглядом показали генералу на Корюкова.
Максим Корюков в эту минуту у моста принимал от гвардейцев бревна и, кажется, не заметил прибывшего генерала. Лишь ординарец Миша, всегда внимательно следивший за тем, что происходит за спиной комбата, заметил генерала.
— Командующий…
Но предотвратить дальнейшее было не в его силах.
— Самовольничать, такой-сякой! — выругался разгневанный генерал, и его палка взвилась над широкой спиной Корюкова.
«Ударит!» — замерло сердце Лени.
Но Корюков, будто нечаянно, наотмашь, как коршун крылом, махнул рукой и тем отвел палку в сторону.
«Что ты наделал, Максим!» — подумал Леня, покрываясь испариной. Он испугался, как мальчишка. Но Корюков спокойно повернулся к генералу и взял под козырек.
— Ба, да это ты, Корюков!
— Я, товарищ генерал.
— Что же ты, черт бы тебя подрал!..
— Черту со мной не справиться, но вот задержался, мост взорван…
К генералу подбежал поляк, тот, который первым начал разбирать сарай. Он попытался объяснить генералу, что капитан и его солдаты не виноваты: сарай разбирал он и его товарищи, батраки с господского двора.
«Молодец», — одобрил Леня поляка. Тот и в самом деле привел с собой ватагу мужиков и заступился за Максима.
— Видел я, кто бревна тащил, — ответил поляку генерал, пряча руку с палкой за спину. — Вот, — он покосился в сторону Лени и снова к Корюкову: — Опоздал, теперь будешь тут сидеть…
Между тем сбежавшиеся поляки, желая доказать, что они готовы помочь Красной Армии чем только могут, бросились под мост — ремонтировать разрушенную часть пролета.
И вот уже кто-то из них кричит оттуда:
— Готово, давай вперед!..
Головной танк медленно движется по отремонтированной части моста. Прогибаются балки, садятся опоры, трещат стойки. Еще секунда — и танк провалится, рухнет. Но ни один из поляков не отходит от моста. А тот, самый бойкий, даже полез под крестовину, уперся руками в коленки, спиной чувствуя осадку, сообщает: