— Так… Прошу повторить: какие сведения у нас о Познанском гарнизоне? — проглотив хлеб, спросил Бугрин.
— Около сорока тысяч, — повторил начальник штаба и, закончив докладывать оперативную сводку, высказал мысль, что Познань, пожалуй, тот самый узел, через который проходит новый оборонительный рубеж противника.
— Кроме Познанской цитадели, — заметил генерал Скосарев, — перед нами еще река Варта. Ее берега, несомненно, укреплены противником. Форсировать ее на каком-либо направлении без подготовки, без сосредоточения мощного кулака — нерасчетливый риск.
Бугрин повернулся к нему:
— Как? А если обходным маневром и опять вперед?
— Это нерасчетливый риск, — повторил Скосарев и, подумав, изложил свои соображения: — В семидесяти километрах от Познани — граница собственно территории Германии, и там, конечно, мы тоже встретим сильные оборонительные сооружения. Их нелегко будет взять ослабленными силами, и, возможно, именно там противник готовится нанести нам контрудар теми дивизиями, которые Гитлер перебрасывает с Западного фронта.
Бугрин насупился. Скосарев встал: он уже не мог говорить сидя. В отличие от начальника штаба, он узнал, что, по сведениям разведуправления фронта, в Познанском гарнизоне насчитывается не около сорока тысяч, а свыше сорока тысяч немецких войск; из них — шесть тысяч юнкеров. Затем Скосарев привел сведения о мощности крепостных сооружений цитадели, которая считается самой сильной в Европе.
— Правильно, цитадель мощная, — согласился с ним командующий артиллерией. — Стены этих сооружений выдерживают снаряды даже корпусной артиллерии.
— Подтверждаю: выдерживают. Своими глазами видел. Твои снаряды как о стенку горох, — согласился Бугрин, а про себя подумал: «Командующий артиллерией — за обходный маневр».
— И если нам удастся частью сил обойти этот узел, — продолжал Скосарев, — то не исключено, что гарнизон Познани, выйдя из крепости, ударит нам в спину.
Все задумались, мысленно представляя себе положение армии между двух огней: с фронта — свежие немецкие дивизии, а с тыла — пятидесятитысячный Познанский гарнизон.
«Мнения Скосарева и начальника штаба сходятся — не разъединять армию, а решительным штурмом разбить Познанский гарнизон и затем всеми силами ринуться на прорыв пограничной обороны Германии», — подумал Бугрин.
Наступило молчание, которое нарушил член Военного совета, сравнительно молодой, лет сорока пяти, но уже весь седой, даже брови белые, политработник:
— Я только что получил сообщение: польские батраки, что участвовали в ремонте моста и помогали нашим танкистам переправиться через реку, сегодня ночью перебиты. Все до единого. Это сделали местные бандиты.