Усомнился и спросилъ себя: зачѣмъ дѣлать добро, когда оно безсильно? И попался ему купонъ поддѣльный. И увидалъ онъ сонъ. Свѣтлый юноша показалъ ему всю исторію поддѣльнаго купона: откуда онъ взялся и какъ разносилось зло и какъ пресѣклось. И онъ увидалъ, что зло расходится, но не побораетъ добро. А добро также расходится и побораетъ добро. И онъ понялъ, что зло есть то поле, которое пашетъ добро, тѣ дрова, которые сожигаетъ добро, та свѣча, на которой горитъ свѣтъ добра. Успокоился человѣкъ, но наскучило ему дѣлать добро. И заболѣлъ онъ смертно. «Хорошо, – сказалъ онъ, – добро пожираетъ зло и устанавливаетъ царство Божие на землѣ. Богу это хорошо, a мнѣ что за дѣло? Зачѣмъ мнѣ дѣлать добро? Вотъ я страдаю и умираю. Можетъ быть, отъ моей жизни прибавилось добра на землѣ, да мнѣ – то что – я помру и того не увижу».>1
Сокрушался онъ такъ во время болѣзни, думалъ и думалъ и ничего не придумалъ. Добро онъ зналъ отъ зла. Зналъ, что добро не пропадаетъ и побѣждаетъ зло, но не зналъ, зачѣмъ ему дѣлать добро. Зналъ, что оно хорошо для Бога, но для себя не зналъ, зачѣмъ нужно добро.>2
И явился ему свѣтлый юноша и сказалъ:
«Ты спрашиваешь: зачѣмъ тебѣ дѣлать добро, когда ты вотъ умираешь. И тебѣ, тебѣ не будетъ пользы и радости отъ того добра, какое ты сдѣлалъ. Ты говоришь: тебѣ, тебѣ не будетъ пользы и радости, да кто ты? Если ты Николай, та плоть, тѣ руки, ноги, брюхо, голова, которые ты называешь своими, то какая можетъ быть радость этому Николаю? Ты знаешь, что ты, Николай, умираешь съ каждымъ часомъ и не минуешь умереть въ тяжелыхъ мученьяхъ. Да и кромѣ того, ты спрашиваешь о томъ, кто дѣлалъ добрыя дѣла, ты спрашиваешь, чтó будетъ тому, кто дѣлалъ эти добрыя дѣла? Развѣ это червивое тѣло Николая, вчера взявшееся изъ утробы матери и нынче уходящее въ могилу, развѣ оно дѣлало эти добрыя дѣла, о пользѣ которыхъ ты спрашиваешь? Добрыя дѣла дѣлало черезъ тебя то добро, которое вошло въ тебя и жило и живетъ и въ тебѣ и во всемъ мірѣ и управляетъ имъ. Это добро творило твои добрыя дѣла, и ты знаешь, что оно не умретъ. Полюбивъ это добро, ты слился съ нимъ и сказалъ себѣ: это добро я дѣлаю. Но не ты дѣлалъ добро. А оно черезъ тебя творило свое дѣло. Ты былъ орудіемъ его.
Тотъ Николай, о которомъ ты спрашиваешь, что ему будетъ, была только та свѣча, на которой горѣлъ свѣтъ добра.>3 Но какъ огонь уничтожаетъ свѣчу, такъ добро уничтожаетъ личную жизнь. Какъ таетъ воскъ отъ лица огня, такъ сознаніе личной жизни уничтожается отъ участія въ добрѣ. Добро ты дѣлалъ только тогда, когда отрекался отъ себя. Пугало смерти стоитъ только передъ тѣмъ, кто и не знаетъ добра. Смерть разрушаетъ тѣло, какъ разрушаютъ лѣса, когда зданіе построено. И тотъ, чье зданіе построено, радуется разрушенію лѣсовъ и тѣла. Жизнь для Бога есть постройка Его зданія, для человѣка – радость спасенія.