…Около трех часов ночи посты службы наблюдения доложили в штаб флота о том, что они отчетливо слышат на подступах к Севастополю нарастающий шум множества авиационных моторов.
В 3 часа 07 минут над севастопольскими бухтами появились неизвестные самолеты.
Никто: ни летчики, сидевшие за штурвалами этих самолетов, ни зенитчики береговых и корабельных батарей, ни командование ПВО, да что там – никто, кроме трех человек в штабе Черноморского флота, не знал, какой почти трагический характер носил разговор в штабе между дежурным по штабу капитаном 2 ранга Рыбалко и командующим Черноморским флотом адмиралом Октябрьским в связи с появлением неизвестных самолетов у Севастополя.
Разговор шел по телефону.
Капитан 2 ранга Рыбалко спрашивал командующего, открывать ли огонь по неизвестным самолетам.
Адмирал Октябрьский, не давая прямого и точного ответа, спросил Рыбалко, есть ли наши самолеты в воздухе.
Рыбалко ответил, что наших самолетов нет в воздухе.
Несколько секунд молчания.
Затем Рыбалко услышал голос командующего, обычный, чуть глуховатый, но с подчеркнуто металлическим оттенком.
– Имейте в виду, – сказал он, – если в воздухе есть хоть один наш самолет, вы завтра будете расстреляны!
На вопрос Рыбалко, как же быть с открытием огня, адмирал ответил неприязненно:
– Действуйте по инструкции.
Рыбалко услышал легкий щелчок положенной трубки, положил свою и, глядя на контр-адмирала Елисеева, развел руками.
Пока он говорил с командующим, его у другого телефона ждал начальник ПВО полковник Жилин.
Начальник ПВО ждал ответа на вопрос, с которым он обратился в штаб, – открывать огонь по неизвестным самолетам или…
Что ж сказать ему? Что значит «действуйте по инструкции»?
– Что же ответить полковнику Жилину? – спросил Рыбалко контр-адмирала Елисеева.
– Передайте приказание открыть огонь, – сказал Елисеев.
– Открыть огонь! – вместо ответа скомандовал Рыбалко.
По-видимому, невероятность войны для всех так была велика, что полковнику Жилину этот ответ-команда показался сомнительным, и он сгоряча по-артиллерийски бабахнул:
– Имейте в виду, вы несете полную ответственность за это приказание. Я записываю его в журнал боевых действий.
Рыбалко устал – такого дежурства у него еще не было, может быть, поэтому он и излишне громко крикнул в трубку:
– Записывайте куда хотите, но открывайте огонь![1]
Огонь был открыт, и прожекторы тотчас же начали ощупывать небо.
В предрассветных сумерках посыпавшиеся с самолетов парашюты были приняты за воздушный десант. Командующий ОВРом контр-адмирал Фадеев распорядился немедленно выслать катера на поимку парашютистов, но, когда катера подошли близко к спускавшимся парашютам, они увидели, что на стропах парашютов висели морские мины.