Однако не в его характере ждать. Да еще почти в западне – впереди эшелоны и позади тоже, а авиация немцев, почуяв добычу, бьет по путям. Генерал взял дрезину и через четыре часа был уже в Брянске. То, что он увидел тут, поразило его еще сильнее, чем на той станциешке, где застряли его эшелоны: все пятьдесят путей, от семафора до семафора, забиты. Комендант спит за столом. Генерал разбудил его.
– Что у вас делается?
– Товарищ генерал, ничего не знаю. Я уже семь суток не сплю, не знаю, где и что у меня делается. Одно несомненно – что станция забита так, что ее никакими мерами не разгрузишь.
Генерал спросил коменданта, может ли он собрать начальников эшелонов. Комендант заморгал слипающимися глазами и чистосердечно ответил:
– Не знаю.
– Тогда иди спать, – нестрого сказал Петров, – а я сам все сделаю. Иди спать! – повторил он тоном приказания.
– А что мне будет за это? – спросил комендант.
– Ничего не будет, – сказал генерал. – Забирайся в заднюю комнату и спи, пока не выспишься.
Генерал приказал сопровождавшим его работникам штаба корпуса найти и собрать всех командиров эшелонов и командиров полков.
– Да, – добавил он, – не найдете начальников – давайте заместителей командиров частей, какие попадутся.
Из окна комендантского помещения были видны эшелоны с танками, эшелоны с горючим и по соседству парк артиллерийский, машины, нагруженные снарядами; полно людей в эшелонах, и все впритирку. «Вот будет каша, – подумал он, – если налетит авиация!»
Через час была собрана огромная группа начальников и началась разгрузка станции. К вечеру станцию было не узнать: треть эшелонов была, выведена на разъезды, другую часть подали вперед, свой корпус генерал решил вести маршем.
К вечеру станция хотя и не совсем, но разгрузилась. В сумерки прилетели «юнкерсы», бомбежка была ожесточенная, но она не принесла большого вреда – войска своевременно отошли от станции. После налета генерал построил корпус и повел его к месту назначения. Долго не мог найти штаб армии, а когда разыскал, то начальник штаба армии объявил, что имеет предписание расформировать 27-й корпус – все его дивизии расходятся по другим соединениям, а штаб корпуса расформировывается. Генералу Петрову надлежит явиться в Москву.
Разговор с генералом армии, начальником Генерального штаба и заместителем наркома обороны Г. К. Жуковым был коротким: Жуков понимал, что Петрову жаль было расставаться с корпусом, но что было делать… Утешать не было времени, да и не любил он этого.
– В общем, – сказал он, – поедешь в Одессу командовать первым механизированным корпусом.