Не случайно авторское предисловие к новому изданию 1958 года, в котором подвергалось сокращению все то, что «слишком уходило в сторону» от «нынешних представлений» автора, основное внимание уделяет именно вопросу о соотношении между этим романом, впервые опубликованным в 1934 году, и большой серией «Strangers and Brothers» — «Чужие и братья».
Мы еще вернемся к этому сопоставлению.
Роман «Поиски» написан в обычной для Чарльза Сноу манере повествования от первого лица. Но это не только история жизни Артура Майлза, рассказанная им самим, но и обстоятельная картина английской действительности. Сочетание автобиографической интонации (автобиографической не в прямом смысле — «Артур Майлз мало похож на меня», — предупреждает автор, — а лишь в том, что подчеркивается близость изображаемого к пережитому) с широким охватом изображения социальной жизни свойственно всему творчеству Сноу. Это сочетание определяет и художественную структуру «Поисков».
Время действия романа — двадцатые годы и самое начало тридцатых. Среда — интеллигенция, и прежде всего ученые-физики, от известных всему миру величин до молодежи, прокладывающей себе путь к вершинам науки.
«Нам повезло, что мы живем в такое замечательное время. Что мы оказались в гуще событий. Что мы входим в науку именно сейчас. Ведь наука переживает сейчас свой Ренессанс, свой Елизаветинский век, и мы родились как раз вовремя», — говорит один из таких молодых людей, Шерифф, с которым мы близко знакомимся, читая роман «Поиски».
Патетическая оценка состояния естественных и точных наук в период, когда развертывается действие романа, составляет своеобразную доминанту этого произведения.
Тем ощутимее драматизм действия, свидетельствующий, что между стремительным развитием научной мысли и возможностями человека в буржуазном обществе построить свою жизнь так, как он хотел бы, нет никакого соответствия. И Шерифф, и Майлз, и Хант, который занимает так много места в романе «Поиски», — все это люди очень трудной судьбы. И, может быть, следует определить лейтмотив всего творчества Чарльза Сноу именно как несоответствие огромных возможностей современной культуры (сознание этих возможностей весьма свойственно нашему автору и запечатлено во всем, что он пишет) и той драматической неустроенностью человека, которая обычно показана в его произведениях.
Сноу как бы догадывается о каком-то роковом и неустранимом противоречии современного капиталистического мира, которое на каждом шагу заявляет о себе и становится тысячью разнообразных и сложных человеческих драм нашего времени.