– Не делай так, – сказал он.
– Знаешь, как ты выглядишь? – спросила Флинн, перегибаясь через колени.
– Нет, – ответил Недертон, хотя программа-эмулятор показывала что-то сферическое, на колесах, с прямоугольной плашкой на тонком стебельке.
Руки Флинн увеличились во много раз, затем всю трансляцию заполнило рекламное изображение того же предмета, что на эмблеме, но с восторженной детской физиономией во весь экранчик.
– У нас на Диком Западе нет крутых синтетических красавчиков, зато есть «Перекати-Полли». Ты где сейчас?
– В гобивагене.
– В автодоме?
– За моим столом, – сказал Недертон.
– Это правда твой стол?
– Нет.
– Фантастически уродский. Так никакой «Сольветры» нет и не было?
– Есть компании, зарегистрированные под таким названием в вашей Колумбии и в вашей Панаме, – ответил Недертон. – А теперь и в ваших Соединенных Штатах. Ты в руководстве одной из них.
– А у вас ее не было?
– Не было.
– Просто хобби Льва? Плюс то, что ты облажался, и расследование Лоубир?
– Насколько я знаю, да.
– Зачем ты здесь?
– Лоубир предложила. А мне хотелось увидеть своими глазами. Сейчас день? Это окно? Где мы?
– Ночь, – ответила Флинн. – У меня в комнате. Яркая луна.
Она протянула руку, выключила источник света и тут же стала прекрасна другой красотой. Темные глаза сделались больше. Дагеротип, вспомнил Недертон.
– Отвернись, – сказала Флинн и сама его развернула. – Мне надо надеть джинсы.
Ее комната, насколько он видел через скользящую камеру, напоминала кочевую юрту. Невзрачная мебель, груды одежды, отпечатанные на принтере вещи. Мгновение в прошлом, за десятилетия до его рождения. Мир, который Недертон воображал, в реальности оказался невообразимым.
– Ты всегда здесь жила?
Флинн нагнулась, взяла его, поднесла к окну, к лунному свету:
– Ага.
Луна. Большая, яркая.
– Я знаю, что это реально, – сказал Недертон. – А поверить не могу.
– Я смогла поверить в твой мир, Уилф. Пришлось. Поднапрягись чуточку.
– До джекпота, – проговорил он и тут же пожалел о своих словах.
Флинн развернула его к себе и, залитая лунным светом, серьезная, глянула ему в глаза:
– Что такое джекпот, Уилф?
Вся его способность изворачиваться и лгать куда-то исчезла.
Они сидели под дубом во дворе перед домом: Флинн на старом деревянном стуле, Уилф у нее на руках.
Бен Картер, младший из солдат Бертона, по виду совсем мальчишка, которому бы еще в школе учиться, устроился на крыльце – в глазу виза, на коленях «булка» – и пил кофе из термоса. Флинн тоже хотелось кофе, но она знала, что тогда уж точно потом не уснет. И Уилф Недертон рассказывал ей про конец света. Вернее, про конец того мира, в котором живет она, и начало другого.