В конце лестницы Флинн обернулась на рободевушку и увидела, что та выпустила по щекам еще пару паучьих глаз, чтобы внимательнее за ней следить. И Даэдра, и мужик с балкона молчали. У Даэдры лицо было такое, будто ей до смерти скучно. Они миновали открытый двор под догорающим ненастным небом и вошли во что-то вроде узкого доисторического меговского атриума: четыре этажа камер, свод из маленьких стеклянных окошек в металлическом переплете. Там, где они шли, загорался свет – узкие полосы под решетками в дверях камер. Флинн догадывалась, что все это современное. Рободевушки подвели их к двум беленым каменным креслам – совсем простым, как из детских кубиков, только гораздо больше, – и усадили. Лицом в одну сторону, на расстоянии примерно шесть футов друг от друга. Что-то жесткое коснулось запястий, и Флинн, опустив глаза, увидела, что прикована к каменным подлокотникам ржавыми железными наручниками, отполированными до бурого там, где соприкасаются с руками, будто они тут уже сто лет. От этого у нее возникло чувство, что сейчас войдет Пиккет. После всего, что произошло, она бы нисколько не удивилась.
Сквозь ткань платья камень был очень холодным.
– Мы кое-кого ждем. – Мужик с балкона обращался к ней. Он, видимо, вполне оправился от того, что хотел сделать с ним Коннер. По крайней мере физически.
– Зачем? – спросила она, не рассчитывая на ответ.
– Он хочет видеть, как ты умрешь, – сказал мужик с балкона, внимательно наблюдая за ее лицом. – Не твоя перифераль. Ты. И очень скоро. Там, где ты сейчас, в собственном теле, при атаке дронов. Ваша штаб-квартира окружена правительственными силами безопасности. Атака начнется с минуты на минуту.
– Кто он? – спросила Флинн. Ничего другого ей в голову не пришло.
– Лондонский поминарий, – ответила Даэдра. – Он вынужден был задержаться, чтобы выслушать мое похвальное слово.
– Кому?
– Аэлите, – сказала Даэдра.
Флинн вспомнила перифераль и смущенную актрису.
– Вам не удалось сорвать наш праздник, если такова была ваша цель, – продолжала Даэдра.
– Мы просто хотели вас увидеть.
– Правда? – Даэдра шагнула ближе.
Флинн перевела взгляд с нее на мужчину и будто вновь оказалась перед балконом пятьдесят седьмого этажа, когда этот гад поцеловал женщину в ушко. «Сюрприз», – сказал он. Точно сказал. И Флинн увидела, как голова эсэсовца разлетается от выстрела – кровавый туман вперемешку с горизонтально летящим снегом. Только это все были пиксели, не настоящая Франция. Мужик с балкона смотрел на нее так, будто они одни в целом свете и для него нет ничего важнее. И он не был каким-то там флоридским бухгалтером.