Архат облегченно вздохнул. Даната обманом хотела завладеть тем, что предназначено ему, но в убежище Тайновидящих она не всесильна. Пусть толстяк послушает голос тумана, пока он будет слушать призраков.
-- Ты пришел с черным сердцем, - заговорил третий голос.
Имаскар начал привыкать к тому, что они меняются чаще, чем любовь молодой девушки. И даже не повернулся посмотреть, с кем говорит на этот раз.
-- Я хочу узнать, кто пришел в мой дом с подлым кинжалом - произнес Имаскар, - хочу, чтобы духи показали мне сторону, в которой искать предателя. Чтобы упокоилась кровь моих родичей, чтобы были отомщены те, чьи имена навеки сотрутся из памяти моего Дома.
-- Ты хочешь знать больше, чем имеешь право услышать, - молодым голосом произнесла старуха.
-- Я должен знать...
-- Ты должен помнить о смирении, - напомнил третий голос. Имаскар так и не смог определить, детский он или взрослый, женский или мужской. Но из трех последний был самым сварливым.
-- Мои родичи погибли, - сказал Имаскар, но покорность получилась хромой, - мой дом уничтожен, из моего сердца вырвали тех, кого я любил, убили ту, что воспитала меня.
Ворчливый захохотал. Имаскар повернулся, но в который раз собеседником ему был один туман. Одновременно с этим к руке архата прикоснулось что-то холодное, липкое, как трясина. Имаскар вздрогнул, опустил взгляд - и увидел девочку, такую крошечную, будто ее умертвили еще до того, как она научилась говорить.
Имаскар сглотнул. Пришлось напомнить себе, что она - не просто убитое дитя, она - избранная серафимами, а, значит, тело ее было мертво еще в момент рождения, даже если прожило сто лет после.
-- Слушай, - произнесла она мужским, охрипшим до шепота голоса.
Имаскар присел на корточки и вдруг почувствовал себя карликом хотя она по-прежнему была много ниже его. От девочки шел удушливый запах ритуальных благовоний, сильнее, чем от других Тайновидящих. Должно быть, ее умертвили совсем недавно. Она склонила голову, так низко, что ухо прижалось к плечу. Из уголков ее зашитого рта потекли струйки зеленой жижи.
Имаскар проглотил отвращение. Пусть у нее хоть дерьмо из носа хлещет - лишь бы сказала пророчество.
Тайновидящая подошла к нему впритык, отвела от его уха волосы и зашептала:
-- Ищи предателя в своей крови. Не хорони то, что не мертво. Не слушай правдивых, верь лжецам. Точи меч и ступай на восток, но врага пощади. Не пей из чаши - в ней яд, утоли жажду, убив то, что дорого.
Голос стих. Имаскар открыл рот, чтобы спросить - и увидел себя стоящим на коленях в самом сердце обители каменных монолитов. Неподалеку, прикорнув на сваленной колонне, сидел хронист. Ветер трепал его седые космы, но старик не шевелился. Имаскар поднялся, съедаемый головной болью. Перед глазами полыхнуло черное марево, ком слюны во рту мешал дышать. Архат выплюнул его и увидел, что комок багровый от крови. Имаскар поворочал языком во рту - зубы на месте. Потрогал рот, наткнулся на что-то вязкое. На пальцах остались следы зеленой жижи, похожей на ту, что текла изо рта Тайновидящей.