– Я не хотел бы об этом вспоминать. Мне больно думать, что отец умер, а мы с ним так больше и не увиделись.
Говорил ли Нейтан искренне или снова пытался увильнуть от ответа? Джудит бросила настороженный взгляд в его сторону, надеясь угадать правду по выражению лица, но невольно смутилась, завороженная его красотой. Нейтан успел снять с головы повязку. В ярких лучах солнца его волосы казались совершенно белыми. Ветер играл его кудрями, путая их и бросая на лицо, но Нейтан, похоже, этого вовсе не замечал.
Глаза его смотрели немного угрюмо, даже зло, но была в них и затаенная печаль.
– Мне очень жаль, – смягчившись, произнесла Джудит.
– Мне тоже. Тогда, охваченный гневом, я решил порвать всякие отношения с отцом и жить независимо. Я рассчитывал, что бабушка оставила мне средства к существованию. Хорошую же шутку она со мной сыграла.
– Уверена, она сделала это не намеренно.
– Да. Сомневаюсь, что она вообще когда-нибудь переступала порог этого дома. Думаю, бабушка не подозревала, что оставляет мне одни руины. Дом принадлежал когда-то ее предкам, но по словам моей матери бабушка родилась и выросла в Лондоне, а после никогда не выезжала из города. Впрочем, возможно, матушка просто выдумала это оправдание, желая объяснить, почему бабушка никогда не навещает нас в Корнуолле. Ей не хотелось признавать правду: старуха ненавидела моего отца.
Джудит готова была поверить Нейтану, хотя, быть может, он вовсе не заслуживал доверия. Он запросто мог выдумать эту жалостную историю в надежде вызвать сочувствие. Почему раньше, во время первого их разговора на корабле, Тремейн не признался, что дом принадлежит ему? Да и потом он ни словом не упомянул об этом. Неожиданно Джудит пришло в голову, что она может легко проверить, говорит ли Нейтан правду.
– Как звали вашу бабушку? – спросила она.
– Это не важно.
– На самом деле важно. Я знаю имя последнего официального владельца дома. А если вы не можете его назвать, значит…
Нейтан смерил ее пристальным взглядом.
– Вы со всеми так подозрительны?
– Только с контрабандистами, – твердо заявила Джудит. – Как я понимаю, имя вы отказываетесь назвать.
Нейтан презрительно фыркнул.
– Милдред Уинсток. А теперь расскажите, как вы познакомились с моей бабушкой.
Убедившись, что Нейтан не лжет, Джудит почувствовала такое глубокое облегчение, что сама удивилась. Услышанное заставило ее взглянуть по-иному на события в Гэмпшире. То, что Нейтан оказался владельцем дома, многое объясняло. И запертую дверь, и заверение бродяги, что он знает дом лучше нее, и даже появление в комнате кровати. Странной казалась лишь просьба Нейтана никому не рассказывать о встрече с ним. Да еще его фривольное обращение. Домовладельцы так себя не ведут. И почему он не захотел зажечь фонарь? Зачем ему скрываться? Пытаясь мысленно оправдать Нейтана, Джудит не могла избавиться от сомнений. Он явно занимался незаконным промыслом. Слишком многое указывало на то, что дело здесь нечисто.