Взяв с вешалки у умывальника полотенце, она разложила его на плечах у герцога. А потом взялась за ножницы. Что-то уж больно они малы. Она для пробы несколько раз щелкнула ими.
Оливия подняла глаза и увидела, что герцог следит за каждым ее движением в зеркальном отражении и, судя по усмешке на его лице, получает большое удовольствие от ее неловкости.
– Я предпочитаю парижский стиль, – заявил он. – А на макушке добавьте итальянского.
Господи, о чем он толкует? Оливия решила держаться понахальнее, пока он не передумал.
– Я думала, что немецкий вам подойдет больше, – сказала она.
Помолчав, Марвик спросил:
– Вы имеете в виду ганноверский? Или берлинский? Их так часто путают.
Оливия несколько мгновений смотрела на него в нерешительности и лишь потом заметила, что его губы едва заметно дрожат. Он над ней смеется! Он принимает ее условия!
– И он самый короткий из всех, – серьезно проговорила она, устрашающе пощелкивая при этом ножницами.
– Очень хорошо, – сказал герцог и наклонил голову.
Оливия была немного удивлена. Посмотрев на его голову, на эти роскошные, блестящие светлые волосы, она вдруг почувствовала, что не может шевельнуться. Выполняя эту работу, она должна будет прикасаться к нему. Зарыться руками в его волосы, расчесывать их. У нее подвело живот.
Крепко сжав губы, Оливия глубоко вздохнула. Как странно! Откашлявшись, она проговорила:
– Еще не поздно позвать Викерза. – Почему ее голос зазвучал так высоко? – Он будет так рад услужить вам…
– Так вся ваша отвага показная, миссис Джонсон? Неужели я улавливаю дуновение трусости?
Она закатила глаза.
– Это ваша голова. – Еще раз набрав полную грудь воздуха, она запустила пальцы в его волосы.
Какие же они мягкие! Даже шелковистые. Волосы у джентльмена мягкие, как у женщины. Кто бы мог подумать?
Его плечи вздрогнули. Подняв глаза, Оливия увидела в зеркале, что он смеется над ней.
– Ваше лицо… – вымолвил Марвик. – Вы потрясены! Неужели герцогские волосы на ощупь чем-то отличаются от остальных? Может, это какой-то новый вид волос?
– Сидите спокойно! – Щелкнув ножницами, она нахмурилась. – Тут какой-то каламбур, но я пока не могу понять, какой… Герцогские волосы, герцогские волосы…
– Но моя сила и власть не в волосах, – пробормотал он. – Я – подлинный товар, уверяю вас.
Оливия и сама не знала, почему вдруг залилась краской. Что-то в его голосе…
Она опустилась на колени, чтобы он не видел ее лица. Ее работа не в том, чтобы развлекать его. Зажав пальцами прядь его волос – они действительно мягче, чем ее собственные, – Оливия отрезала ее.
Ну вот. Сделано.