Гуров ожидал увидеть Левитина в окружении звукорежиссеров и техников, работающим над записью, сосредоточенного и вдохновенного, но на деле все оказалось по-другому.
Певец с расслабленным и несчастным видом сидел в какой-то дальней комнате на узком диванчике и пил сок из высокого стакана. Здесь же знакомый Гурову композитор Рыков меланхолически наигрывал что-то на фортепиано.
Увидев Гурова, он встал из-за инструмента и пожал ему руку с преувеличенной почтительностью. Сам Левитин ограничился тем, что кивнул, и тут же схватился опять за стакан, как утопающий хватается за соломинку.
– Извините, что мешаю вам работать, – сказал Гуров. – Но события развиваются столь неприятным образом, что я вынужден задать вам несколько вопросов. Да нет, что там кривить душой – тут речь не о вопросах идет. То, что я хочу вам высказать, скорее уж можно назвать призывом о помощи. Признаться, я совершенно сбит с толку тем, что происходит в вашем, так сказать, поместье, Максим Борисович! Наверное, вы уже в курсе, как мы провели там ночь? Володя вам уже звонил?
Левитин помрачнел. Его тонкие пальцы сжимали стакан с соком так сильно, что побелели суставы.
– Да, он мне звонил, – упавшим голосом сказал Левитин. – Я, правда, мало что понял… Но все равно, вы правы, все это крайне неприятно. И хуже всего, что я никак не могу объяснить вам причин этих безобразий. Нет, в самом деле, мне страшно неудобно, но…
Он поставил стакан на столик около дивана и развел руками. Композитор Рыков, который опять уселся за фортепиано, посмотрел на приятеля сочувственным взглядом.
– А я тебе сразу говорил, Максим, что зря ты затеял там стройку! Ей-богу, зря! Место это мне сразу не понравилось. Знаете, активно не понравилось! – с чувством обратился он к Гурову. – Есть в нем какая-то отрицательная аура. Какое-то, извините, дыхание смерти простирается над этими унылыми просторами…
Он пробежался пальцами по клавишам. Аккорд получился печальный и надрывный.
– Вы меня извините, – вежливо сказал Гуров. – Но дыхание смерти, аура – это все не моя грядка. Я человек приземленный, материалист и всегда стараюсь найти рациональное объяснение происходящему. И в связи с этим позвольте вопрос. Кто-нибудь из вас знает что-нибудь реальное о том месте, на котором вы построили дом, Максим Борисович? Там действительно прежде было чье-то поместье? Возможно, с ним связаны какие-нибудь легенды? Возможно, слухи о спрятанных сокровищах? Ничего подобного вы не слышали?
Композитор Рыков усмехнулся и покачал головой, как человек, которому рассказали совершенно невероятную историю.