Трезвое же парение любивость наводит телу, а то пристоит (и это необходимо, т. е.) вельможам и целомудреным людем – любивым же пристоит паритися, егда брашно в полы изноет. и от того они тукость (жирное) приемлют часто, еже парение болесть наводит.
Аще кого утроба держит или глава болит или очи, или зубы, или язвы сеченыя, или грыжа или оток (отек) или кто обьелся, те да не входят в мыльню, и аще заповедь преступают. в великой недуг впадают.
А прежде вхождения баннаго человек да идет на столчках и потом мало да походит. Никто да пиет вина или пива или иного студенаго пития в мыльне. А после мыльни да не ядим никакоже перцу и луку, и чесноку или иныя, кои естеством суть горячи. И то с прилежанием внимаем, понеже от того родится болесть, к(отор)ая именуемая «канинус апетитус», сиречь ненаясыть[4].
Кто хощет гораздо (про)потети в мыльне. тот прежде мыльни да не пиет. Мыленном парении различна есть врачба, яко же учители глаголют, понеже парение иутр (о) мякчит, и потницы отворяются, и собирательная вредительная мокрость исходит, и ветр вредительной отворяется, и сон наводит, и умелит телесную вредительную мокрость, и утробюе течение завяжет, и утомление холодит, и сладость в брашне наводит.
А иногда баня болесть наводит, понеже (поскольку, т. е.) сила телесная от того (парения) малеет, да мнится человеку, что сердце у него разгорелося, и рыгание творит, и вредительная мокрость от того раж– дается, и смерть наводит, аще (если он с) небрежением в баню поидет, (с теми ошибками) яко выше (о)писано есть.