– Со мной все в порядке.
– Нет, не все. Ты устал. Сядь, посиди, посмотри телевизор. Хочешь выпить?
– Нет, спасибо. Я немного побуду на веранде?
– Да сколько угодно, – ответила Элли, – я пока накрою на стол.
Внезапно Джек обернулся и позвал ее:
– Эй, Эл!
Девушка высунула голову из кухни:
– Что еще?
Джек выдал изощренное арабское ругательство. Элли наморщила нос:
– Что-то связанное с ослами?
– Я всего лишь назвал твоего бойфренда нецензурной задницей нецензурной лошади.
Элли улыбнулась. Очень мило, Джек.
После ужина они пили красное вино на веранде, лежа на диване и касаясь ногами холодной каменной стены. Джек гладил волосы Элли.
– Такие прямые, густые.
Волосы тяжелой волной упали на спину. Пальцы Джека расчесывали длинные пряди.
– Мне нравится, что они такие разноцветные. Как оперение сказочной птицы.
Его слова действовали сильнее, чем все остальное. Элли облизнула губы.
– Это ненастоящие волосы.
– Тем не менее они прекрасны, – Джек втянул в себя их запах, – пахнут яблоком, лимоном, мукой.
С ума сойти. Он что, нюхает ее волосы?
– Джек!
Его золотистые глаза широко раскрылись, рука обвила ее шею.
– Да?
Элли опустила глаза:
– Мы же не будем этого делать, правда?
– Все под контролем, – ответил Джек, – не волнуйся.
Другая рука обнимала ее талию, притягивала ближе. Элли положила голову ему на грудь.
– Так тебе удалось взять интервью у сомалийского пирата, то есть диктатора? – спросила Элли, только чтобы отвлечься от назойливых мыслей о его руках, фантазий о том, как они касаются самых сокровенных уголков ее тела.
– Да. Я узнал не все, что хотел, но и так сойдет.
– Ты что-то не то ему сказал?
– Нет, конечно. Я думаю, он просто псих.
– Вполне возможно. – Пальцы Элли коснулись его раскрытой ладони. – Расскажи мне о себе. Мама, папа, сестры-братья.
– Как и ты, я единственный ребенок в семье, – вздохнул Джек, – не знаю почему.
Элли улыбнулась:
– Расскажи мне, каким ты был ребенком.
Он напрягся:
– В каком возрасте?
Странный вопрос.
– Ну, не знаю, лет десяти.
Джек расхохотался.
– Маленьким чудовищем. Погоди, я, кажется, понял, почему мои предки не завели второго. Они бы просто не выдержали.
Элли тоже рассмеялась.
– Все настолько плохо?
– Хуже, чем ты думаешь. К восьми годам я умудрился сломать ногу, лишиться половины зубов и набить кучу синяков.
– Как тебе это удалось?
– Ногу сломал, свалившись с велосипеда, а зубов лишился в драке с Джульеттой Графтон. Я назвал ее уродиной, ничуть не погрешив против истины, а она оказалась дочерью чемпиона по боксу. Правый хук, и нет зубов. А синяки и шишки, откуда я только не падал! С крыш, велосипедов, заборов. – Элли удивленно подняла брови. – Но зато я был крутым. Это дорогого стоит.