– Назовем это любопытством издателя, – сказал он, с сожалением понимая, что ее ответы значат для него намного больше, чем он хотел показать.
– Как меня только не называли в прессе! «Переходящая подружка» – еще самое мягкое определение, – без выражения ответила она. Он понял, что ей часто приходилось отвечать на этот вопрос, и разозлился. Ведь он хочет понять, какая Лиза на самом деле!
– Ну и как же ты справлялась?
– Что поделаешь, во всем есть свои достоинства и недостатки, – ответила она, испуганно косясь на свои записи. Судя по всему, говорить о делах ей было приятнее, чем о своей личной жизни.
Очень жаль… Ему хотелось получше узнать о последней надежде издательства. Чем больше они говорили, тем больше он укреплялся во мнении, что за ее скрытностью – не просто желание иметь хоть немного личного пространства.
Он не мог сказать, что именно его настораживает. Может быть, ее уклончивость, манера отводить взгляд и заученные ответы, слишком выверенные и гладкие…
Какой бы странной ни выглядела его подозрительность, но от Лизы зависит судьба отцовского издательства. Кроме того, он вложил в издание ее биографии триста тысяч из собственного кармана. Книга непременно должна стать блокбастером, но пока взвешенные и осторожные ответы Лизы совсем не вдохновляли его.
– Ты так и не объяснила, почему все издательства Мельбурна охотятся за историей твоей жизни, – сказал он, решив атаковать ее вопросами до тех пор, пока она не сдастся и не скажет правду.
– А ты разве не знаешь?
– Что я должен знать?
– Я переспала со всеми игроками сборной Австралии по футболу, – с невозмутимым видом ответила Лиза, – и Англии тоже.
Он рассмеялся:
– Насчет сборной Англии не верю, иначе наверняка прочел бы об этом в Лондоне.
– Очень жаль, что в Англии о моих выходках еще неизвестно. – В ее голосе послышались обвиняющие нотки. – Чего ты от меня добиваешься? Чтобы я рассказала, как танцевала голой на финале чемпионата? Что в одну прекрасную ночь я залучила к себе половину сборной и группу поддержки? – Сообразив, что говорит слишком громко, она понизила голос, и Уэйд невольно почувствовал себя виноватым. Пожалуй, он слишком давит на нее! – Честно? Я понятия не имею, почему моя биография так всех интересует, может, потому, что я до сих пор никому все целиком не рассказывала. – Она подняла руки вверх ладонями, словно желая показать, что у нее нет козырей в рукаве. – Много лет я очень сдержанно вела себя во время интервью. Просила заранее присылать вопросы, сама решала, кому давать интервью, а кому нет. Может быть, поэтому моя биография кажется всем такой таинственной? И не забывай, я действительно встречалась с двумя нашими спортивными звездами первой величины. Нет ничего удивительного в том, что публика задается вопросами: «Почему именно она?», «Что в ней такого особенного?».