Говорок Риты заставлял отвлекаться и не чувствовать настолько сильно пронзительного одиночества и отчаяния.
— Я не пойду к ужину, — каким-то сорванным голосом ответила Мирабель.
Нос после слез был заложен и голос получился каким-то бубнящим.
— Весь день на воздухе, вам нужно поесть, — тут же возразила Рита.
— Нет аппетита, — ответила герцогиня и больше, несмотря на вопросы и реплики горничной, не произнесла ни слова.
Рита сноровисто умыла свою хозяйку, переодела в ночную, кружевную рубашку, сшитую специально для медового месяца. После этого верная помощница уложила в кровать Мирабель.
— Я скажу, что вам нездоровиться. А вы отдыхайте! — уже тише произнесла Рита и вышла из спальни своей хозяйки.
Свечи верная помощница потушила и направилась в столовую, чтобы сообщить о состоянии герцогини. Застала обоих лордов уже за столом в ожидании Мирабель.
— Где твоя госпожа? — нахмурившись, спросил Рион.
— Ей не здоровиться. Я раздела ее и уложила спать, — проговорив это, Рита присела в легком реверансе и вышла из столовой, так как других вопросов не последовало.
— Что произошло? — посмотрел на Риона Риш.
— Не знаю, — ответил художник и сжал вилку в руках.
Герцог Винзор сидел в том же кресле с высокой спинкой. Напротив, через стол, сидел лорд Гирдон и кидал встревоженные взгляды на своего друга. Спрашивать что-либо было бесполезно. За последние два часа герцог не ответил ни на один вопрос. Риш делал предположения, выдвигал версии, но Эрган остался глух к его словам. В итоге верный друг так же замолчал и теперь лишь с беспокойством поглядывал на герцога.
Магия окутывала правую руку, сдерживая темно-багровую кровь.
— Все шло хорошо. Она полюбила. Я видел это! — качнул кистью руки герцог.
Заговорил он совсем неожиданно. Глухой голос в полной тишине заставил вздрогнуть Риша от неожиданности, но перебивать, пока Эрган начал говорить сам, он не собирался.
— Может, передумала? — сделал предположение молодой лорд.
— Как можно передумать любить? — поднял красные, воспаленные глаза герцог на своего друга.
— Я лишь предположил, — тут же произнес Риш.
— Завтра последний день, — с тоской произнес Эрган.
— Поговори с ней! — внес предложение Гирдон.
— Она лишь возненавидит меня, — глаза герцога сверкнули магией.
— Пусть художник с ней поговорит, — предложил Риш, потом поерзал и все же решился, — А может ему герцогиню соблазнить?
Вопрос был робкий и молодой лорд долго на него не мог решиться.
— Нет! — отрезал герцог.
Повисла звенящая тишина. Риш едва сдерживался, чтобы не сказать: «Мне эта затея с самого начала не нравилась. Я был против», но участие к несчастью друга удержало. Герцог и так мучается, не нужно сыпать соль на раненную душу.