— Это не галлюцинации. Знаете, как это явление объяснил механик Бауэр? Здесь, в этом районе океана довольно часто возникают магнитные бури. Ему не раз случалось видеть нечто подобное. Экипаж на судне сборный, народ в основном суеверный. Произошло просто совпадение по времени отравления и бури. Возникла паника. Он, кстати, тоже считает, что произошло отравление рыбой, и «горящее» море здесь ни при чем.
Кленкин принес ракетницу. Дымный след от ракеты прочертил дугу. С «Солзы» взлетела ответная ракета.
Старпом повертел ручки настройки рации, взял микрофон:
— Я «Голландец», я «Голландец». Как слышите? Прием.
— Кто? — скрипуче спросил капитан.
— Виноват, Иван Степанович.
— Вы там живы хоть?
— Живы. Судно в порядке. Механик пытается запустить вспомогательный двигатель. Остальное доктор доложит, — старпом передал Кленкину микрофон.
— Как слышите меня, доктор?
— Пять баллов. У экипажа отравление рыбой. Делаем все необходимое. Двенадцать больных, из них три тяжелых. Двое умерло. Пятерых обнаружить не удалось. Предположительно — убежали с судна на спасательной шлюпке.
— Помощь нужна?
— Пока обойдемся своими силами.
— Значит, полной уверенности нет? Прием.
— Подождем. Нужно дать радио в ближайший порт. Все пострадавшие нуждаются в госпитализации.
— Добро. Передай микрофон старпому.
— Слушаю, Иван Степанович.
Было слышно, как капитан откашливается.
— Старпом, твои предложения? Траулер буксировать придется?
— Буксировать. Другого выхода нет. Ближайший порт Мапуту?
— Да. Вы там осторожнее. Доктора слушайся. Что-нибудь нужно?
— Трыков коньячку хочет.
— Ну, раз шутишь — значит, норма. Добро. Готовьтесь принять буксирный конец.
— Есть.
Ночь. Кленкин и Трыков сидят в каюте второго штурмана.
Монотонно журчит кондиционер. Мухамед дежурит в лазарете. В случае необходимости позовет. Старпом в рубке, на руле. Позже его сменит Трыков.
Каюта второго штурмана рядом с каютой капитана. Сквозь переборку слышится монотонный храп.
— В-вот дает, бродяга. У него бутылки, наверное, в сейфе стоят. Пока мы кувыркались, он еще одну высосал.
— Вы бы поспали, Семен. Скоро на вахту. А я к больным пойду.
— У-уснешь здесь, хрена два. Я вот все думаю, отчего эта сигуатера взялась? Ведь жрали они обычного окуня. Промысловая рыба. Ее все едят. И мы ели.
— В том-то и сложность. Промысловая рыба поедает ядовитый планктон, водоросли, яд накапливается в печени рыбы.
— Д-да планктон-то отчего вдруг ядовитым становится, мать честная?
— Экология нарушается. Всякие отходы в океан сбрасывают, мусор, контейнеры с радиоактивными веществами.