Но Дэн не вернулся. Отчим его отправил учиться в медицинский колледж в Англию. Кстати, к моменту их отъезда из России, Дениска успел окончить первый курс Второго Меда. Но это, правда, ему в Лондоне не понадобилось. Да-а-а, еще совсем не котируется наше образование за границей. Так что пришлось Дениске заново зубрить латынь и анатомию. Только уже на английском языке. Хорошо еще, что с восьми лет по требовательному настоянию Люськи все наши детишки два раза в неделю изучали английский с частным преподавателем. Ох, никогда не забуду разноголосое трехчасовое долбление правильных и неправильных глаголов, доносящееся из моей комнаты, пока я отсиживалась на кухне. Особого рвения в первые годы у ребят не наблюдалось, но они честно до одиннадцатого класса занимались языком. Потом, конечно, прониклись. Только Фион после первых же уроков наотрез отказалась от занятий. Мы не настаивали. Если своих детей мы имели полное право заставить, то чужую девочку уговаривать не считали нужным. Не хочешь — не надо.
Тем не менее, уроки английского не прошли даром, и Дэну первым из компашки очень пригодилось знание языка.
Янка исправно раз в год прилетает в Москву, и постоянно зовет к себе. А мы все никак не вырвемся. Поодиночке не хочется, а вот всем вместе собраться в одно время не удается.
Так что Генерал был прав. Если понадобится помощь заграницы, она у нас есть.
Я проводила последних гостей и приоткрыла дверь в Сашкину комнату. Он лежал лицом к стене и не шевелился. Мне так хотелось подойти, погладить его по голове, прижать его к себе, как бывало в детстве. Но…
— Не надо, Танюш. Не поможет. — Ник положил мне руку на плечо. — Сам успокоится. Иди сюда. — Он обнял меня, и я разрыдалась.
Я знаю, как Ник ненавидит мои слезы. Но ничего поделать с собой не могла. Мне было так жалко моего Сашку. Ник гладил меня по волосам, и пытался успокоить: «Все будет хорошо, Танька, не плачь».
— Что за Ниагарский водопад? — в проеме двери гостиной показались две темноволосые головы.
— О! Явились — не запылились, — проворчал Ник. — Время девять, где вас носит?
— На прудах были, загорали. — Манюня села на диван. Ее горячие руки легли мне на лодыжки. — Пап, чего это с мамусей?
— Сашка завалил экзамен?! — в ужасе воскликнула Дашуня.
— Этого быть не может! — твердо сказала ее сестра. — Саньча — самый талантливый.
— Я знаю, что талантливый. Но помнишь, он говорил, что там один препод особо противный. Вот, наверное, и срезал Саньку, — вскинулась Манюня.
— А я говорю…
— Девочки, хватит спорить! — я подняла голову от подушки. — Ну, почему вы всегда спорите! Ничего он не завалил! — Уткнувшись в подушку, я опять заплакала.