Линда выходит из такси и со всех ног бежит к справочному окну больницы.
– Отделение кардиологии? – спрашивает она, с трудом переводя дух.
– Шестой этаж, – отвечает из-за стекла дежурный.
– Спасибо!
Линда, как безумная, заскакивает в лифт и едва не сбивает с ног пациента с гипсом на руке, который с ужасом смотрит на нее. Спокойно, Линда, возьми себя в руки, повторяет она себе, но ничего не получается – это сильнее ее. Да и как вообще можно быть спокойной в подобной ситуации? Она не знает, в каком состоянии ее дядя; да и вообще, жив ли он. Может быть, его уже нет. От одной этой мысли к глазам подступают слезы; если это случилось, она никогда себе не простит, что не успела с ним попрощаться.
Двери лифта раскрываются. Надпись на входе в отделение – «Кардиология» – говорит, что она на нужном этаже. Линда всегда ненавидела больницы с их стерильным запахом дезинфицирующих средств и больничной еды, но ради дяди Джорджо она готова броситься в самое пекло. Но сейчас она не знает, что делать. Ее неуверенные шаги эхом раздаются по коридору. Куда его положили?
– Простите… – Линда останавливает дежурную медсестру. – Вы не знаете, в какой палате синьор Джорджо Оттавиани? Я его племянница.
– В тридцать третьей, – вежливо отвечает женщина. – Но к нему пока нельзя.
– Как? Даже родственникам?
– Его только что перевели из операционной, операция длилась очень долго. Главный врач пока запретил его навещать, – отвечает медсестра категоричным тоном.
– Скажите хотя бы, как он?
– Синьорина, я вам ничего сказать не могу, – она бросает на Линду сердитый взгляд. – Только профессор Дамиани может что-то сказать, когда придет время.
В это время с другого конца коридора Линда слышит знакомый голос, полный беспокойства.
– О, милая…
Линда оглядывается и встречает взгляд своей матери Карлы.
– Мама! – кричит она и бежит ей навстречу.
– Милая моя, дай тебя обнять… наконец-то! – Карла прижимает дочь к своей пышной груди. – Я не ожидала, что ты прилетишь так скоро.
– Как дядя? – взволнованно спрашивает Линда.
Теперь ей недостаточно просто знать, что он жив.
– Не знаю. Ему срочно сделали операцию, но нам пока ничего не говорят.
В дверях зала ожидания появляется папа Линды Адриано.
Увидев дочь, он приветствует ее и гладит по плечу: в отличие от своего брата Джорджо он всегда умел сдерживать эмоции.
– Я уверен, что он поправится, – говорит отец ободряюще. – У твоего дяди сильное сердце. Он и не такое проходил, и это ему по плечу.
– Линда… – слышит она позади себя голос и оглядывается.
– Фаусто, это ты? – Линда обнимает его.