– Практически, да…
– Тогда ты должен знать, где упал самолет!
– У хребта Дангралас.
– Что ты со своим Данграласом! – вскипел, но сразу же и остыл особист. – Нет его, не существует.
– Тогда не знаю…
Заховай сунул руку в нишу стола, загремел там пустыми бутылками – пил неделю от расстройства! – достал початую с сучковским самопалом. Шабанову налил щедро, по рубчик, себе лишь обозначил, замочив дно стакана.
– Герман, давай за возвращение. И за здоровье. Боюсь, сердце остановится.
– Не хочу, товарищ подполковник, – откровенно сказал тот. – Меня с этой заразы воротит. Коньяку бы выпил. И вам для сердца лучше.
Особист на минуту удалился за дверь и, вернувшись, сообщил:
– Сейчас принесут коньяк. Молдавский, «Белый аист» пойдет?
В тот миг пришла шальная мысль: если Заховаю удастся выкрутиться из сложного положения, он представление напишет на орден. Или на медаль. Не за подвиг – из одних только благодарных чувств, за последнюю неделю он сильно сдал…
Даже в нос перестал говорить…
Коньяк принесли через три минуты.
Особист заховал стаканы с водкой в стол, достал чистые рюмки и налил обе до краев.
– За здоровье, – поднял тост. – У тебя как? Все при всем? Или жалобы есть?
– Все при всем, – Шабанов выпил.
– Тогда должен знать, где упал. Хотя бы примерно. Только отстань со своим хребтом.
– Не знаю…
– Пойми, Герман. Кольца от прибора маловато, нужны «черные ящики». Запись показаний приборов, подтверждение твоим заключениям. Чтоб сделать выводы.
– Это я понимаю.
– Ты катапультировался, сел… Что дальше? Собрал парашют и пошел в Пикулино?
– Примерно так.
– Но ты же трезвый шел. И с головой у тебя все было в порядке, вот первоначальное заключение нашей санчасти. Должен запомнить дорогу, направление. Не мог не запомнить!
– Все было как во сне.
– Ладно. Давай рассуждать, – предложил Заховай и налил еще одну рюмку. – Ты приземлился на нашей территории. Если бы не на нашей, то через неделю уж никак бы не заявился. Тем более пешком, верно?
– Верно.
– Идем дальше. После дозаправки в Алтупе топлива у тебя должно было хватить… – он снова подошел к карте, – максимум на две с половиной тысячи километров. Отбиваем северную границу дальности полета. Это примерно по линии Кежма – Витим – Тяня. Восточная: Тоора-Хем – Бородино – Тасеево. И западная: Борзя – Букачача – Чара. Выйти из этого квадрата ты не мог. При условии, если упал на территории России.
– Не мог…
– И пешком прийти за неделю никак не мог.
– Разумеется…
– Территории Китая и Монголии исключаются. Ты же не переходил границ?
– Вроде бы не переходил.
– Значит, катастрофа произошла на нашей территории. Так на чем же добирался?