— Дела… — протянул Элиот.
— Не знаю, для чего я вам все это рассказываю, — удивилась Анна.
— Все в порядке, — успокоил ее Элиот. Он был рад, что она ему рассказала.
— Я постоянно ищу в телефонной книге адвокатов, которые специализируются на разводах, — продолжала Анна. — Иногда даже набираю номер. Но когда мне отвечают, тут же вешаю трубку. Я хочу развестись, знаю, что надо это сделать, но также знаю, на что способен этот болван. Непременно пожелает нам навредить. И еще я представляю нас с Дженни в той ужасной квартире.
— Дела… — повторил Элиот, размышляя, что сказала бы Анна о его квартире.
— Я кажусь жалкой? — спросила она.
— Нет!
— Обещаю, больше не буду вываливать на вас свои горести.
— Пожалуйста. В любое время.
— Спасибо, — Анна дотронулась до его руки. Ух…
Они стояли так несколько минут. Оба испытывали некоторую неловкость, но не желали развеять очарования. И вдруг…
Хочу твою секс-путьку!
Хочу твою секс-путьку!
Бьющие по ушам басы гремели впереди «КИА», когда та влетала на подъездную аллею — слишком быстро, как всегда, когда за рулем восседал Мэтт. Машина резко затормозила, и из нее выпрыгнула Дженни. Следом с компакт-диском в руке появился Мэтт.
— Хочешь, подержи у себя, — предложил он.
— Ясное дело, спасибо, — ответила девушка. — Мне нравятся «Сперматозавры». — Правда, именно этот диск у нее уже был. Но она решила его взять, чтобы получить возможность вернуть и снова поболтать с Мэттом. Когда она брала диск, их руки коснулись. Ух…
— Я сам поведу, — объявил Элиот, и Мэтт не возражал, из чего отец заключил, что сын либо влюбился, либо еще не оправился от потрясения.
Секунду-другую все четверо стояли у машины.
— Ну, — повернулся Элиот к Анне, — пока.
— Пока, — ответила она.
— Пока, — сказала Дженни Мэтту.
— Пока, — ответил он.
— Отцепись! — прикрикнула Дженни на Роджера, который собрался проверить, не еда ли компакт-диск.
Как только машина отъехала, Элиот перешел на назидательный отеческий тон.
— Послушай, Мэтт… — начал он.
— Знаю, — отрезал сын.
— И все-таки тебе не следовало…
— Знаю.
— Ладно, допустим… — продолжал Элиот. — Но твоя мать…
— Пап, я сказал, что знаю.
— Ну, хорошо.
Они замолчали и предались беспорядочным воспоминаниям бурного вечера. В доме Герков тем же занимались Анна, Дженни и Нина. А на дереве — Пагги. И в каждом случае воспоминания оказывались на удивление приятными, хотя вечер начался с того, что кто-то явно старался кого-то убить.
Но Артур Герк знал, кто и кого, и эта мысль не доставляла ему удовольствия. Он все обдумал и решил, что надо делать. Налив очередную порцию спиртного, он подошел к стоявшему в гостиной на баре аппарату и набрал номер.