Капитан Самсонов при этом покраснел и выглядел возбуждённым.
— Когда? — спросил он.
— Да утром, сегодня утром, — с многозначительным лицом произнёс Окунев.
— Товарищ майор, — вмешался Бурцев, — разрешите спросить — эти мои трофеи на медаль тянут? — Он показал на немцев. — Три «языка». Как расцениваете?
— Молодчик, молодчик, старшина! Что там медаль. Подымай выше: стоишь, брат, хорошей песни.
Окунев хлопнул Бурцева по плечу.
— Без артподготовки, расхода горючего и потерь, — классная, я считаю, работа! — не унимался Бурцев, чувствуя себя в центре общего уважительного внимания. — Сверлить мне на гимнастёрке дырку или рано? — спросил он.
— Можешь вполне. Но я тебе в придачу к «Славе» или «Звёздочке» дал бы отпуск на Родину. Хотя официально отпусков нет, но можно оформить, как командировку.
— Сейчас не поеду, — отрезал Бурцев, — не время!
— Боишься, что без тебя Гитлера поймают? — улыбнулся Окунев.
— Точно! Вы угадали, товарищ майор. Эта охота мне по душе. А ещё сердце болит за брата Николая. Он где-то там за Одером, в плену. Если жив, конечно.
— Я сочувствую, — сказал Окунев.
— Так кто же этот Мунд? — спросил Свиридов у Окунева.
— Есть на него данные. Убийца, вешатель. Был в банде эсэсовца Отто Скорцени. Сейчас вот здесь орудует.
— Матёрый, гад! — выдохнул Петушков.
— Вот бы, Бурцев, схватить этого типа. То-то была бы добыча! — подзадорил Окунев.
— Я готов, — сказал Бурцев.
— Скажи, Самсонов, где ты достаёшь таких орлов? Ведь чистые орлы!
— Сами воспитываем, в своём коллективе.
— Скажи-ка! Загордился. Ну ладно, немцев я возьму сначала к себе, потом отдам Особому отделу. Распорядись, Илья Ильич, насчёт конвойных. И выйдем-ка на минутку из блиндажа.
Бурцев не слышал, о чём в траншее договаривались Окунев и Самсонов. Только потом начальник разведки дивизии бросил на Бурцева тот словно бы мимолётный, но благожелательно-оценивающий взгляд, в значении которого Бурцев по своему большому опыту уже не мог ошибиться.
«Скоро, скоро в разведку», — решил он и, подумав об этом, прислушался к своему сердцу: оно было спокойно — верный признак того, что задуманное осуществится.
— Ну пока, Бурцев, заканчивай дежурство и не говори мне больше, что тебе скучно, буйная ты головушка! — намекая на недавний их телефонный разговор, сказал Самсонов, собираясь уходить.
— Эти пять минут мне не было скучно, товарищ капитан, признаюсь. — Бурцев приложил руку к сердцу. — Но есть с моей стороны просьба. Если ответный визит состоится на запад, старшину Бурцева не позабудьте — сработаю всё в самом чистом виде, — сказал он улыбающемуся Самсонову и, пользуясь в эту минуту привилегией успеха, уверенный в том, что он может себе это позволить, Бурцев дружески и даже с некиим озорством подмигнул командиру разведроты.