«Только бы не застрять», – думал он, понимая, что в этом случае выбраться не удастся.
Эф извивался, отталкивался ногами, и вскоре его руки и голова появились на другой стороне лаза. Еще несколько энергичных движений, и Эф перевернулся на живот, а потом поднялся на колени.
Тяжело дыша, он покачал перед собой ультрафиолетовой лампой, будто факелом. Эф очутился в другом тоннеле, уже с рельсами, однако чувствовалось, что поезда здесь не ходят. По левую руку, менее чем в сотне метров, он увидел свет.
Платформа. Эф прибавил шагу и вскоре забрался на нее. Великолепия станции «Ратуша» здесь он не увидел. Металлические столбы, трубы под потолком. Эф полагал, что побывал на всех станциях в южной части Манхэттена, но на эту определенно попал впервые.
У платформы застыли несколько вагонов. На каждом висела табличка: «НЕИСПРАВЕН». Посреди платформы стояла старая будка диспетчера, разрисованная граффити. Эф попытался открыть дверь. Заперта.
Он услышал шум в тоннеле за спиной: Фет и Сетракян выбирались из лаза. Возможно, он поступил опрометчиво, убежав так далеко. Эф решил подождать их здесь, в оазисе света, но вдруг услышал стук камня. Повернувшись, он увидел вампира, который выскочил из последнего вагона и побежал вдоль дальней стены, укрываясь от огней заброшенной станции.
Эф погнался за ним сначала по платформе, потом спрыгнул на пути и побежал в темноту. Тоннель повернул направо, рельсы закончились. Стены, казалось, сблизились. Он слышал шаги вампира. Тот спотыкался о камни, его качало, так что расстояние между ними уменьшалось. Черный свет лампы пугал вампира. Один раз он обернулся – на Эфа глянула маска ужаса. Эф на ходу взмахнул мечом и отсек голову бегущего монстра.
Безголовое тело упало, Гудвезер остановился, направил лампу на шею, чтобы убить кровяных червей. Выпрямился, задышал ровнее… а потом затаил дыхание.
Он слышал тварей. Точнее, чувствовал их. Повсюду. Они не ходили, не двигались, просто… шевелились.
Эф достал фонарик, посветил. В тоннеле лежали тела ньюйоркцев. Полностью одетые, у обеих стен, словно жертвы газовой атаки. Некоторые с открытыми глазами, смотрящими в никуда, как у принявших дозу наркоманов.
Обращенные. Недавно укушенные, недавно зараженные. Подвергшиеся нападению этой самой ночью. Шевеление, которое слышал Эф, исходило от тел, где полным ходом шла трансформация: руки-ноги не двигались, но вирусы пожирали органы, а в горле росло жало.
Луч фонарика освещал десятки тел, но их наверняка было гораздо больше. Мужчины, женщины, дети, самые разные люди – всех возрастов, национальностей, цвета кожи. Эф переводил луч с одного лица на другое. Он искал Келли и надеялся, что ему не удастся ее найти.