– Ты отведаешь моего серебра, стригой, – выдохнул Сетракян.
«Я отведаю тебя, старик. И твоих неуклюжих апостолов…»
Владыка атаковал их сзади, вновь свалив Сетракяна на пол. Эф дважды рубанул мечом пролетевший ветерок и обнаружил, что острие побелело от крови.
Он ранил Владыку. Во всяком случае, зацепил.
На осознание случившегося ушло какое-то мгновение, но и этого хватило, чтобы Владыка вернулся и ударил Эфа в грудь. Гудвезер почувствовал, как ноги отрываются от земли, а потом спина и плечи впечатываются в стену. Тело пронзила боль, он сполз на пол.
Фет выступил вперед с лампой, Сетракян поднялся на колено, он размахивал мечом, отгоняя монстра. Эф откатился в сторону и приготовился к новым ударам… но их не последовало.
Они опять остались одни. Это почувствовали все. Они не слышали никаких звуков, только внизу, у лестницы, что-то позвякивало. Возможно, о стену ударялась висящая на проводе лампочка.
– Я его зацепил, – сказал Эф.
Сетракян тяжело поднялся, опираясь на меч. Одна рука висела плетью. Он двинулся к следующему лестничному пролету, уходящему вверх.
На деревянных ступенях белела вампирская кровь.
Потрепанные, но преисполненные решимости, они поднялись в пентхаус Боливара, верхний этаж более высокого из двух соседствующих домов, и вошли в спальню в поисках вампирской крови. Не найдя ее, Фет прошел к дальним окнам мимо разостланной кровати, сорвал портьеры и открыл доступ дневному свету, но, увы, не прямым солнечным лучам. Эф проверил ванную, которая оказалась даже больше, чем он ожидал. Встретило его великое множество отражений. Тысячи Эфраимов Гудвезеров с мечами в руках.
– Туда, – выдохнул Сетракян.
Свежие мазки белой крови пятнали черную кожу дивана в еще более просторной комнате, заставленной электроникой. Из-под тяжелых портьер, которые завешивали две арки в восточной стене, просачивался мягкий свет. За стеной находилась крыша соседнего дома. На нее и вели двери в арках.
Именно здесь они нашли Владыку. Он стоял посреди комнаты. Лицо с копошащимися червями смотрело на них с высоты огромного роста. Белая кровь текла по руке, кисти, капала на пол с длинного среднего пальца.
Сетракян, хромая, двинулся к нему; он тащил за собой меч – острие скребло по паркету. Старик остановился перед Владыкой, поднял меч здоровой рукой. Его сердце билось слишком часто.
– Стригой.
Владыка бесстрастно смотрел на него, демонически величественный, глаза – мертвые луны в кровавых облаках. Лишь черви шевелились под кожей его нечеловеческого лица.
А Сетракяну, когда он практически достиг цели, изменило сердце. Казалось, он больше не может сделать ни шага.