* * *
Ван-Ин со скромным видом принимал благодарности Моенса и всеобщие поздравления. Мэр дружелюбно похлопал по плечу Ван-Ина. Комиссар не сомневался, что этот жест Моенса телевизионщики засняли на камеру и трогательная сцена попадет во все выпуски вечерних новостей.
– Вы заслужили это повышение, Питер, – широко улыбнувшись, произнес он.
Ханнелоре радостно захлопала в ладоши, и все присутствующие последовали ее примеру. После фуршета в здании муниципалитета Ханнелоре и комиссар отправились к Ван-Ину на Ветте-Виспорт. Ван-Ин отключил телефон и дверной звонок. Версавел предупредил всех на работе, чтобы в течение трех дней их никто не беспокоил.
– Теперь ты стал главным комиссаром, – лукаво улыбнувшись, проговорила Ханнелоре.
Ван-Ин в этот момент лежал на кровати и задумчиво смотрел на темные тучи, собирающиеся за окном.
– Думаю, вот-вот пойдет дождь, – равнодушно проговорил Ван-Ин.
Ханнелоре прижалась к нему и погладила его по груди, нежно прикасаясь кончиками пальцев.
– Как скажете, главный комиссар, – усмехнулась она.
– А ты возглавишь апелляционный суд, – сказал Ван-Ин, потянулся к бутылке, стоявшей на тумбочке у кровати, и разлил шампанское по бокалам.
– Почему же ты не радуешься? Ты должен гордиться. Тебя покажут даже по немецким телеканалам. Все только и говорят о храбром комиссаре, который спас Брюгге от страшной катастрофы.
– Ну, поговорят и перестанут. У людей короткая память, – устало заметил Ван-Ин. – Через пару дней я опять стану для них обычным копом.
Ханнелоре ласково погладила его по животу:
– Не говори так. Жители Брюгге никогда не забудут о том, что ты сделал для нашего города.
– Не говори ерунды!
– Спорим, что все будет так, как я сказала? – лукаво улыбнулась Ханнелоре.
– И тот, кто выиграет это пари… – плотоядно улыбнувшись, проговорил Ван-Ин.
– Не продолжай. Я все поняла. Договорились. Но я уверена, что окажусь права, – сказала Ханнелоре, взяла пульт и переключила телевизор на местный канал. Как раз начинались вечерние получасовые новости. Ван-Ин попытался остановить ее, но безуспешно. – Я уверена, что они практически весь выпуск будут говорить о тебе и о твоем подвиге, – упрямо настаивала она. – Я хочу это слышать.
– Перестань, Ханне. Со времени всех этих событий прошли уже целые сутки, – возразил он.
Но он оказался не прав. Весь выпуск действительно был посвящен ему.
– Ну хорошо, ты выиграла пари, – со смехом признал Ван-Ин, когда новости закончились. Он уткнулся лицом в подушку и нежно погладил Ханнелоре по голове. По телевизору шла реклама.
– Знаешь, я все время думаю о «Мадонне» Микеланджело, – сказала Ханнелоре. Ван-Ин почти ее не слушал. – Почему никого не заинтересовал дневник Френкеля? – задумчиво проговорила Ханнелоре. – Почему никто не захотел проверить, правда все это или нет?