– Извини, что давлю. Я прекрасно понимаю, что смерть тети стала для тебя ужасным ударом и что ты занята сейчас продажей ее дома, но я оказался в очень затруднительном положении.
Наконец-то они добрались до сути, и Рейн потребовала:
– Объяснись.
Бредли тяжело вздохнул:
– Знаешь, детка…
Рейн взмахнула ложкой, точно это была волшебная палочка.
– Никогда больше не называй меня деткой!
– Проблема в том, что это дело очень важное и мне нужна твоя помощь.
– И что же такого особенного в этом деле?
Бредли огляделся, дабы убедиться, что их никто не подслушивает, а потом подался вперед и, понизив голос, произнес:
– Кессиди поделилась со мной идеей своей новой книги.
Рейн положила ложку на блюдечко, так что та деликатно звякнула о фарфор, и сказала:
– Кессиди Катлер. Мне следовало догадаться.
– Просто выслушай меня, ладно? – взмолился Бредли. – Она хочет участвовать в расследовании от начала до конца. Мы просмотрели материалы и выбрали дело, словно созданное для тебя.
Рейн едва не подавилась чаем.
– Для меня?
– Для нас, – поспешно исправился Бредли. – Это дело идеально подходит для использования твоей… э… наблюдательности и проницательности.
Наблюдательность и проницательность… Безобидное определение ее сверхспособностей, с помощью которых она разыскивала основные улики. После целого года совместной работы Бредли все еще не находил в себе сил признать, что она обладает паранормальными способностями.
– Забудь об этом, – безразлично бросила Рейн. – Я не хочу, чтобы мое имя где-либо появилось, тем более в книге.
– Почему?
– Ну, во-первых, я лишусь своего инкогнито: Ориана ведь не Нью-Йорк и не Лос-Анджелес, здесь я не останусь незамеченной. И мне менее всего хочется, чтобы местные жители показывали на меня пальцем и шептались за спиной о том, что я слышу голоса.
– Но ведь лучшей рекламы для твоего бизнеса не придумаешь.
– Ты шутишь? Все будут говорить, что я такая же сумасшедшая, как и моя тетя. Поверь, мне не нужна такая реклама. Я хочу работать в своем магазине и посещать торгово-промышленное товарищество Орианы, не опасаясь пересудов.
– Хорошо, хорошо. – Бредли примирительно поднял руки.
– Знаешь, как люди называли мою тетю здесь, в Шелбивиллье? Ведьмой. И многие верили в то, что она ведьма.
– Послушай, я поговорю с Кессиди. Может, она согласится дать тебе в книге другое имя.
– Извини, – покачала головой Рейн. – Слишком много всего навалилось, так что мне сейчас не до Кессиди с ее книгой.
– Все дело в нем, да? В том парне, что был в твоем номере?
– Нет, – холодно ответила Рейн.
– Проклятие! Как давно вы знакомы?